Прикладное православие

Украинская православная церковь занимает в нашей области доминирующее положение. Пользуясь численным превосходством и благосклонностью местной власти, УПЦ Московского патриархата с каждым годом укрепляет свои позиции. В городе стали привычными крестные ходы, примелькались «покаянные билборды». Недавний визит патриарха УПЦ Киевского патриархата Филарета в очередной раз продемонстрировал влияние «москвичем» в наших краях – церковного лидера приняли холодно и со скандалом. То ли местные чиновники разделяют неприязнь УПЦ МП к Филарету, то ли не хотят портить отношения с влиятельной епархией. Если в городе строится храм, никто не сомневается, что служить там будут священники УПЦ – исключения вызывают удивление. В общем, внешне Луганщина – край без сомнения православный.

Однако, пока на высшем уровне политические и церковные иерархи «делят» паству и сферы влияния вкупе с денежными потоками от религиозно-ритуального бизнеса, те самые православные граждане, приближаясь к церкви по форме, внешне, отдаляются от нее по сути.

Ведь религиозность проявляется не только в сотрудничестве Церкви с властью или количестве приходов. Религия – это ещё и определённый этический кодекс, предписывающий некую модель поведения. Такой подход позволяет посмотреть на местное православие в другом разрезе.

В теории, религиозность человека определяет в той или иной степени его поведение: назвался груздем – полезай в кузовок. Но сухая статистика говорит о том, что наши православные грузди не очень-то стремятся куда-то лезть.

Это видно хотя бы в отношении основных библейских заповедей. Не нужно быть практикующим христианином, чтобы иметь о них представление, эти нормы знакомы любому мало-мальски образованному человеку. Что же мы имеем в Луганской области? Вот, к примеру, «Не убий» и «Не укради». За один только январь текущего года в Луганской области было зарегистрировано почти 10 тысяч уголовных правонарушений, из которых особо тяжких – 705 штук. Также за один месяц в области имели место 130 фактов разбоя и почти 2 тысячи краж и около 300 убийств. И это – не считая «замятых» дел (сколько их таких?..) и всякоразных «распилов», «откатов» и «схем», о масштабах которых вообще можно лишь догадываться. А тут ещё и алфавит издевается – в каждой таблице рядом с Луганской стоит Львовская область: разбоя – 24 случая, краж – 1 тыс, убийств – 170 штук…

Преуспели мы и по части прелюбодеяния, столь резко осуждаемого Библией и Церковью, в частности, православной. Напомним, практикующим христианам приличествует вступать в брак (с венчанием включительно), причём разводы не приветствуются и допускаются лишь в особом случае. Дети, соответственно, должны рождаться в браке, а явления вроде сожительства - суть грех. Несмотря на общую тенденцию к сокращению количества разводов в стране, Луганская область имеет не лучшие показатели. Так, в прошлом году в области было зарегистрировано около 12,5 тысяч браков и 2,5 тысячи разводов (1 развод на 800 человек). Что ж, по сравнению с данными трёхлетней давности (14,5 тыс. браков и 6,7 тыс разводов) прогресс очевиден. Но и тут сравнение – отнюдь не в пользу «православных» областей - в Ивано-Франковской области в 2012-м разводов было менее 900, т.е. 1 развод на 1500 человек). Впрочем, учитывая катастрофическую «разводимость» в области в течение прошлого десятилетия, повод для оптимизма всё же есть. В «довесок» к разводам идут такие вещи, как внебрачные дети, сожительство и прочие предосудительные, с точки зрения церкви,  но слабо поддающиеся подсчёту вещи. То же касается и внебрачного сексуального «общения», которое в наших краях иногда граничит с промискуитетом.

Отдельный пункт – аборты (согласно христианскому вероучению – страшный грех!). Что касается прерывания беременности, наш показатель – один из худших по стране. По данным позапрошлого года, на 1 тысячу женщин репродуктивного возраста приходилось почти 16 операций по прерыванию беременности (в соседней Харьковской – менее 10). Всего в Украине ежегодно убивают около четверти не родившихся детей. И это – лишь официальные данные, не учитывающие аборты, сделанные нелегально.

Кроме того, Луганская область традиционно входит в лидеры по числу наркоманов и алкоголиков. Но это – лишь самые очевидные факты, так или иначе поддающиеся статистическому измерению. А сколько жителей области совмещают якобы православное вероисповедание с походами к гадалкам, верой в переселение душ и прочим фэн-шуем – остаётся лишь догадываться. Да что там фэн-шуй – у нас и в церковь-то преимущественно по большим праздникам ходят (Пасха, Рождество и т.д.) В общем, «статистика греха» - идеальный повод позлорадствовать о неуспехах «социальной работы» УПЦ. Вроде бы и плотность культовых сооружений на квадратный километр приличная (и постоянно растёт!), и «Умиление» строится, и биллборды покаянные висят – да только всё не впрок. Также можно поразмышлять о связи конфессиональной «окраски» региона и социального благополучия, а то и вовсе – о месте религии в ХХІ веке…

Но, несмотря на полемический потенциал, практическая польза подобных размышлений – сомнительная. В первую очередь потому, что Церковь – один из немногих функционирующих социальных институтов нашего общества. Конечно, в теории, современное светское государство может обойтись и без религиозных организаций: мировоззрение сформируют в школе и университете, психологическую помощь окажут в больнице, общение предоставят в клубе по интересам, а благотворительностью займутся специальные фонды и организации. Но на практике всё это в Украине просто «не работает». Для сравнения,: по данным Центра Разумкова, Церкви доверяют почти 65% украинцев, тогда как судам – чуть более 20%. Что касается Луганской области, то как бы мы ни относились к УПЦ МП, она является крупнейшей религиозной организацией края. Можно сколько угодно фантазировать на тему «какой-то другой Церкви», но пока что у УПЦ МП конкурентов здесь нет. Поэтому именно ней лежит ответственность за духовное воспитание паствы. Ведь кроме них заниматься духовным просвещением просто некому: система образования лежит в глубокой коме, а политики и общественники слишком увлечены взаимной борьбой. В условиях такого социально неблагополучного региона, как Луганщина, перебирать не приходится. Насколько осознают эту ответственность священнослужители и насколько они готовы её нести – другой вопрос.