Александр Зеленько. Репетитор любви

Создатель и первый практик психоанализа Зигмунд Фрейд к закату жизни расширил сферу своих научных интересов, перейдя от «частного к общему»: его поздние работы посвящены уже не функционированию индивидуальной человеческой психики, а общественным проблемам. По мнению психологов, это естественный путь: только разобравшись во внутреннем мире человека, можно понять и принять мир внешний.

 

Александр Зеленько, «первый и самый старый в Луганске психоаналитик» (как гласит его сайт), также пережил профессиональную эволюцию. Начав работать педиатром, он постепенно «дрейфовал» в сторону психотерапии. Сегодня у Александра Анатольевича собственный консультативный кабинет, тренинги для всех желающих и «студенты» – преподавание в ВУЗах.

 

Кроме того, СМИ активно расспрашивают его по самым больным социальным вопросам – от политики до проблемы суицидов, называя то «политическим психологом», то «психологическим философом».

           

 

I

Родился я в Нежине, в Черниговской области. В 1973 году наша семья переехала в Луганск: отца пригласили доцентом на филологический факультет в пединститут. Он, кстати, до сих пор работает, сейчас ему 77 лет; 50 лет на одном месте, профессор, академик.

Учился я в обычной школе, окончил наш Луганский Мединститут. В то время был первый набор педиатров, только открывался факультет, и руководство поступило гениально и просто: программа лечебного факультета плюс предметы для педиатров. В следующие годы программу сократили. В итоге, мы изучили весь курс терапевтов, хирургов, гинекологов, плюс пары для педиатров.

 

Распределили после института преподавать в Лисичанское медучилище, но, честно, я не представлял, что могу преподавать, если толком сам ничего не знаю. Никуда и никак не хотел ехать, и попал участковым педиатром во вторую детскую больницу.

 

Вот там была экзотика и настоящая жесть: раз не женат, молодой – работать можешь больше всех. И дали мне 5 участков. Раз тебе спешить некуда, домой не нужно – работай. Спорить с начальством не приходится. Однажды был рекорд – 86 вызовов в день. Моя территория – кв. Южный, Ленкома, Героев Сталинграда, – до 10 вечера обслужить можно. Меньше 20-30 вызовов не бывало. Плюс еще прием отсидишь, плюс дежурство. Тяжело, но такой практики, в принципе, нигде больше не было.

 

Слава Богу, попал не в престижные районы, а в обычные флигели, квартиры... Шел 1989 год. Первую зарплату я получил – 86 с копейками рублей. Купил пачку Pall Mall – 12 рублей, матери букет цветов, 5 роз, – 25 рублей, и тортик за 25. 62 из 86 рублей ушли. Подумал тогда, что кто-то кого-то не сильно любит. С того момента я понял, что нужно набивать руку, и, как бы цинично это не звучало, практиковаться государственным врачом, но ставку на это делать не надо.

 

Сегодня я и студентам объясняю – вопрос не в обиде. Например, мне нравится девушка, а она выбирает не меня. Теперь что же, я должен ходить и донимать ее? «Выбери меня, выбери меня?..». Если меня не хотят видеть в госструктуре – буду строить жизнь сам. Но, в то же время, никаких обид на государство нет, более того – есть огромная благодарность, что оно дали мне возможность стать специалистом.

 

II

Дальше работал участковым, и, не уходя с участка, параллельно дежурил ночным врачом в детской инфекционной. Там познакомился с женой – она была студенткой, медсестрой. Единственный брак оттуда и начался.

 

Еще многое дало: когда сидишь каждое воскресенье целые сутки, и пару ночей на неделе, а с людьми общаешься не просто полчаса-час, а тоже целые сутки... Представьте: все отделение сутки вместе. Тогда я начал понимать значение психологического компонента в болезнях. У Франсуаза Дольто, французского психоаналитика и педиатра, есть такая фраза: «Истинную правду о семье знают собаки и дети». То, что мы говорим – это одно. А что и как делаем – дети копируют модели поведения. Мама злится на отца. Ребенок копирует ее злость. Но мама же знает, на кого злится, а ребенок нет, а просто копирует форму поведения. Он начинает лупить других, кусать, зажимать. Ребенок - заложник ситуации.

 

И постепенно у меня произошел такой переход: от общей практики к психосоматике, но и это только часть проблемы, а оказалось, что основа, как это ни банально и просто, в семье. Ничего более значимого для человека, чем семья, ее существование и создание, нет.

 

Если у человека – у женщины в 25, у мужчины в 30 лет, – нет семьи... Вывод первый: он не хочет создавать семью, потому что его не устроили отношения родителей, и жить ему там было плохо. Повторять этого он не хочет. Что бы он при этом не говорил – мол, ну, не получается…

Или еще: есть патология, инвалидность. Кто-то не может ходить – парализованы ноги. Если человек не может найти общий язык с противоположным полом – это патология. Мы все живые здоровые люди.

 

Самый важный момент происходит в период от 3 до 5 лет, это так называемый Эдипов комплекс. Глядя на ребенка в это время, можно четко определить, как он построит свою жизнь. Вот вы встречаетесь с девушкой. Подойдите к ее папе, и спросите: «Уважаемый, а как ваша дочка вела себя с вами, когда ей было от 3 до 5»? Вот этот стиль поведения и есть для нее идеал семьи.

 

То же – по отношению к парням. Нужно прийти к свекрови: «А как Вася или Петя вел себя с 3 до 5 лет?». Был капризным, пытался помогать, заигрывал, или был домашним тираном… Вот это – модель, которая осталась на все будущее. Возникает закономерный вопрос: «А что делать, если не было (что чаще всего) отца? Ответ очень простой. Если нет руки или ноги – инвалид. Семья, повторюсь, – это единственная ценность.

 

III

Постепенно я переходил: от педиатрии к психотерапии, от психотерапии к семейной психологии, а потом – к общим методам. Была даже такая миграция из ВУЗов – сначала физиология, кафедра, а потом ректор Пединститута переманил на кафедру психологии.

 

В чем большой минус современной психологии – она оказалась на уровне чего-то мистического и эзотерического.

 

От советского прошлого нам в наследие остался один момент: есть медицинская психиатрия, карательная, жутчайшая, а есть психология – «в поисках смысла жизни». Меня вообще убивает этот «смысл жизни».

 

Я спрашиваю «ищущих»: ребята, вам нравится поспать – да. Поесть – да. Простите, сходить в туалет – да. Вот это и есть смысл. А хочется чего-то такого? Чего? Вот это и есть симптом. Если мне не нравится футбол, секс, для этого есть психологический термин – агедония. Я начинаю искать – может, хоть там что-то есть. Я, получается, болен депрессией. Это и есть признак.

 

Посмотрите вокруг! Какой красивый блокнотик, машина, как прикольно коты дерутся… Какая-то мелочь, не обязательно что-то глобально. Конечно, всех обрадует выиграть миллион. Естественно, радость: подарили квартиру. А ты приди домой и обрадуйся – как красиво у меня висят шторы!

 

Эти мелочи – это и есть психическое здоровье. Это не просто отсутствие патологии, а способность радоваться мелочам. А поиски смысла жизни говорят о том, что человека не устраивает его реальность. Но он сделает восхождение на Тибет, посидит там и скажет – да, маловато. Придет туда – и будет так же несчастен. Конечно, можно медитировать 8 часов в день, и дожить до 100 лет. Но если вычесть время медитаций – на что тогда будет потрачена жизнь?

 

IV

Самое большое сожаление у меня вызывают люди, которые себя ищут. Искать не надо, можно построить. Со студентами у нас бывает сложный разговор – я стараюсь вести лекции именно как разговор, – когда речь заходит о деньгах: что сколько стоит. Привожу простой пример. Объясняю девочке, сколько стоит искренняя настоящая любовь. Например, я ее люблю. А сколько это в цифрах?

 

Объясняю: вот сейчас, например, апрель. День Рождения у нее в феврале. Значит, еще 10 месяцев. Я хочу подарить колечко с бриллиантом, стоимостью 2 тысячи гривен. Делим 2000 на 10 месяцев, получаем 200 гривен. Их можно заработать, разгружая фуру 2-3 ночи в месяц. Если ты для меня настолько значима, что я буду по ночам подрабатывать грузчиком, тогда ОК...

 

А вполне может быть – нет, колечка ты пока не стоишь. Может, потом… Я подонок? Нет. Просто отношения пока не на том уровне, чтобы я столько сил положил на тебя. А в чем еще выразить отношения? В сантиметрах, ваттах? Вложенные усилия. А какая у нас единица измерения вложенных усилий? Как сказал Маркс: «Деньги – всеобщий эквивалент».

 

И получается, что вопрос не в деньгах, вопрос – а стоишь ли ты, чтобы я в течение 10 месяцев напрягался? Если нет, получишь плюшевого мишку. Еще раз говорю: вопрос не в деньгах, а в затраченных усилиях и во времени.

 

Так вот, вернемся к ищущим смысл жизни. Он вернулся из своего духовного путешествия, но ничего здесь не сделал. Я показываю студентам простую вещь (достает из своего портфеля несколько упаковок Kitekat – кошачьего корма). Вот – для бродяг! Всегда ношу с собой 2-3 штуки. Иду со стоянки домой, вижу – сидят. Кис-кис – на, ешьте… Это сложно? Нет. Но мне приятно, что я угостил бродячего кота. Нагрудную медаль и барельеф мне за это не нужно, но мне приятно. Сделал мелочь, а сделай кучу таких – и в Тибет ехать не нужно. Жизнь становится комфортной.

 

То же самое на дороге. Попал колесом в яму, достаточно глубокую. Что делать – вызывать эвакуатор? Минуты 2 постоял, остановилось несколько машин, вышли водители, на руках вытащили мою, забросали яму – каждый кинул по 2-3 кирпича. Все, разъехались, даже руки друг другу пожать не успели… Не все так плохо.

 

И всегда у людей возникают проблемы, когда они отвечают на самый дурацкий и ненужный вопрос – почему? Никогда в жизни не нужно его себе задавать. Всегда нужно спрашивать – зачем? Почему Вы заболели? Заразили, не тренировался, плохая экология… Все это правильные причины.

Или другой пример: а что в твоей жизни появилось хорошего, когда ты начал употреблять наркотики? Почувствовал себе более сильным, стал увереннее с женщинами… Вот… Смог, в конце концов, добывать деньги на наркотики. Смотрите, сколько плюсов! А можно все это получить другим способом? Не знаю, не пробовал… Так вот – это твоя цель. Не сам наркотик, а получить то, что он дает.

 

Поэтому мы меняем способ получения, а эффект получаем тот же самый.

 

Когда человека спрашивают – почему ты колешься? Да «от счастья», блин. Потому что хреново. Когда говорят, что вот, опять мажоры… Никто не спрашивает – с чего они пьяные носятся на машинах по ночам? А никто не хотел задать вопрос – человек от счастья набухался и вдавил педаль в пол?

 

V

Я всегда говорю ребятам-психологам: нельзя говорить, что проездил 5 лет с таксистом, видел, как он крутит руль, нажимает педали, включает зажигание, и после этого получать диплом специалиста по двигателям внутреннего сгорания. Да подожди, ты хоть под капот загляни. Собери, разбери двигатель, как-нибудь еще с ним поработай. Водителем быть – да, но не теоретиком, и не автослесарем.

 

Слава Богу, что я начинал как педиатр, потому что когда приходишь смотреть ребенка, вынужденно рядом оказываются родители. Если ты терапевт, приходишь к больному, а там один человек, сам вызвал врача, я не вижу окружения, не вижу, как на него зыркают, как бегают вокруг... А тут видно: вот она мама, которая не знает, что и как, волнуется, носится с чадом. И у ребенка возникает простая вещь: для того чтобы получить кучу счастья, надо заболеть. Заболело горло. Потому что иначе мама как фурия носится. Но, зато, если я лежу с температурой под 39 – мама надо мной труситься будет. Оп-па, вот он, рецепт счастья.

 

Вы слышали когда-нибудь выражение: «Человек шел, шел, и сломал себе руку». Сломал руку – рука не сломалась… Я шел и простудился. Никто не говорит – микробы напали. Я это сделал. Даже в языковых конструкциях, в английском – «to catch a cold», схватить холод. Я схватил, и поэтому не надо говорить о каких-то сторонних причинах.

 

Вспомним хроники: даже чума не брала людей, кто был во влюбленности, в любви. Адекватная эмоция, человек знает цель, для чего он живет. Да, бывают случайности, но если их две – это не случайность.

 

Что я делаю: раз в месяц, в каждой детской больнице, абсолютно бесплатно провожу прием самых сложных, непонятных больных. Любой человек может на него попасть: не надо никакой прописки, и столько, сколько нужно времени, я ему уделю.

 

Для меня нет никакой разницы между этим и частными приемами. Сначала главврачи не понимали – а зачем? Просто так. Я прекрасно понимаю участкового, который поставлен в ситуацию: у него ГОСТ – на прием взрослого отведено 7 минут. Ребенка – 12. Сюда же входит заполнение документации, выписка рецептов…

 

Пациент не вложился в свои 7 минут – очередь начнет роптать. Я же могу себе позволить прийти в 9 утра и уйти по закрытию больницы. Участковый этого не может, но не он виноват. Года три я уже этим точно занимаюсь. Горздрав с удовольствием отнесся к моей инициативе. Чудачество, но привыкли. В больницах лежат листы самозаписи, человек оставляет в них телефон, вдруг у него какой-то форс-мажор – чтобы предупредить.

Это к разговору о том, в какой медицине работать: только в государственной или только в частной; все имеет место быть.

 

В психологии есть формула – как поддерживать вечные отношения. На ту гадость, которую вам сделали, ответьте чуть меньшей, а на хорошее – дайте чуть больше, чем нужно. Незавершенность отношений – вам сделали подарок за 200 гривен, а вы – за 150. Осадочек остался. Я заработал, я получил, но дам еще сверху – не для того чтобы ожидать благодарности, а чтобы продолжать отношения с обществом, не выпасть из него.

 

VI

Случаи из практики. Девочка любит папу. Папу не любят мама и теща. Папа на грани ухода из семьи. Если ребенок болеет, все конфликты отодвигаются на второй план. Не вопрос – бронхиальная астма, долгоиграющее, «хорошее» заболевание. Ребенок засыпает на руках отца – хрипов нет, нет астмы. Позвал коллег – нет, действительно нет хрипов. Разбудили ребенка, дали маме и бабушке – есть хрипы. Лежит одна – есть. Мы с врачами взяли папу за горло – говорит: уходить, наверное, буду. Ни жена, ни теща не принимают меня. А девочка не хочет, чтобы папа ушел. И до тех пор, пока она больна, папу никто не тронет, он не исчезнет. Защитная реакция.

 

 

Еще одна ситуация – любовный треугольник. Жена кричит – брось этих малолетних проституток. Любовница – разведись с этой старой грымзой. И там хочется, и там хочется. Вот вам инфаркт. Статус-кво поддержан. Второй инфаркт, третий, четвертый… Вы хотите, чтобы я сдох? Стенокардия…

Я всегда студентам говорю: ребята, принято считать, что хроническая болезнь образуется на месте самого слабого органа, а сердце выдержало 3 и 4 инфаркта! Значит, у него самое здоровое сердце. У кого язва 20 лет – самые сильные желудок и кишечник. Это вторичные выгоды. «Сейчас пойду, напыжусь и сделаю язву» – должны быть бессознательные механизмы, которые я не контролирую.

 

VIІ

В подавляющем большинстве наша психология, оставшаяся от советской, это самоудовлетворение: «я буду заниматься тем, что мне нравится». Занимайся, но не требуй ничего за это. Ты людям не нужен – и больше, чем «спасибо», не стоишь. А если ты полезен – какое «спасибо», ты мне столько сделал! Это истинная социальная значимость. Вот, говорят, сейчас все стало хуже… Нет, не хуже.

 

За годы практики я убедился, что если человек не вкладывает время и силы – а в эквиваленте – деньги, – в свое лечение, оно ему не помогает. Приходишь – обычный авитаминоз. Весеннее «обострение» – нарушаются обменные процессы. Выписать ему «Декамевит» за 5 гривен? Или еще проще – 2 кило яблок, за неделю съест, и правда все решится. Отлично. Но я понимаю: он приехал из района, 200 гривен ушло на бензин. А я ему выпишу витамины за пятерку и кило яблок за десятку...

 

Он скажет, что его обманули, не выполнит моих предписаний…  А выпишу ему швейцарский «Супрадин» за 80 гривен, выпишу сбалансированное лечение – он будет делать. Нужно, чтобы он дорожил, видел, что это стоит денег, усилий... Можно обвинить меня, что я получаю какой-то процент с аптеки за выписанные рецепты – но там я все равно ничего получить не смогу. А человек вынужден будет все выполнить.

 

Приняли вы кого-то за 30 гривен. Человек подумает: да ну, дурачок какой-то, ерунду мне рассказал… Не буду делать. Даже если ты ему сказал гениальные вещи – ничего не сделает. А отдаст он в 10 раз больше – все сделает поминутно. Его жаба задавит.

Зачем нужна частная консультативная помощь? Принудить человека выполнить то, что нужно.

 

VIIІ

Еще одна метафора. Едем в Киев, из Луганска – 840 километров, по навигатору  – правильно, 10 часов езды, по стрелкам правильно, по знакам, по времени сходится: уже должны въезжать. Но видим – дорога, 1 полоса туда, 1 – оттуда. Один «Москвичок» едет оттуда, 10 машин въезжают в город. Но и те – редко-редко. Но висит табличка – это Киев. Верим, что Киев? Нет. Согласен, и машин нет; точно не Киев.

 

Другая ситуация: подъезжаем, 6 полос туда, 6 оттуда, тянучка из «Лексусов»… Табличка: «Это не Киев». Тоже не верим. Так что же, наша цель была попасть в пробку? Нет, мы ехали в Киев по делу. А по пробке мы судим, это для нас направление и подтверждение.

 

Деньги – это и есть эти машины. Если вам люди платят, вы делаете то, что нужно людям. Если не платят – делаете то, что нравится вам. А дальше я произношу фразу, из-за которой студенты начинают краснеть. Знаете, как на латыни называется самоудовлетворение? «Мастурбация». За онанизм грех доплачивать – и так уже удовольствие получил. То есть если я делаю только то, что нравится мне – платить мне не надо. Если то, что нравится людям – они сами хотят заплатить.

 

В обществе существует огромное количество мифов и стереотипов. Те же ковбои, салуны… Но вы знаете, что норма 19 века была - 1 убийство в 1 городе в год. Если случалось 5 и более – город считался острокриминальным. А сравним нашу смертность с этими показателями! Сравните личный состав РОВД и полицейский участок. Шериф, помощник шерифа... А у нас – десятки человек, но эффект почти нулевой.

 

Посмотрите – на Западе у людей стоят стеклянные двери. Покажите, где подобное есть у нас… Потому что есть необходимость проекции: если я вор, другие не могут быть честными людьми. Отсюда начинается механизм ценностей – система.

 

Я вспоминаю самое худшее, что было в оранжевую революцию, хотя я был одним из ее сторонников. Когда люди разводились из-за того, что голосовали за разных кандидатов. Людям семья не важна, а важен президент. Да вы что, больные? Какая же тогда у вас система ценностей? Да какая разница, какой президент? Это человек-функция, нанятый чиновник.

 

IX

У нас есть один из самых сильных моментов, чтобы превратить нашу страну в нормальное государство, есть шанс.

Украина – европейская страна, кто бы чего не говорил. Да, у нас есть черта – «моя хата с краю», отсутствие стадности (в хорошем смысле, как единения). Мы не являемся глубоко героической нацией, потому что не готовы жертвовать высшей ценностью. А ценностей всего три – жизнь, свобода и имущество. Все остальное – десятистепенно. Семья и есть не столько модель, сколько эталон общества. Получим устойчивую семью, и государство будет идеальным – не сверху, а снизу.

 

Я часто контактирую с Россией. И вижу различия в психологии даже среди русскоязычных людей. Луганчане гораздо дальше от москвичей, чем от львовян. Когда мы говорим о языке, я всегда привожу аргумент – война 1812 года. В прошлом году отметили годовщину.

 

Какой язык был тогда родным для дворянства, офицеров? Они русского практически не знали! В 20-30 годах его начал выводить Пушкин, до этого на русском не писали. Франкоговорящее дворянство совершало подвиги в борьбе с Францией. Вопрос не в языке – вопрос в менталитете. Азиатский или европейский менталитет: мне нужен хозяин, или мне нужны условия.

 

Наш город имеет репутацию мажорно-дебильного. Да, много их. Мы однажды ездили с семьей Львов-Будапешт-Вена. И один из моих друзей говорит: у вас – беспредел гаишников на дорогах. А я ему отвечаю: ну нарушь, и посмотрим, как культурно с тобой будет общаться гаишник. То же самое.

Когда я нахамил – чего ждать, что он будет меня любить. Накосячил – отвечай. Почему ко мне должны хорошо относиться, если я создал аварийную ситуацию? Еще и по морде должны дать. Не надо злиться: когда я не проскакиваю, не нарушаю, он меня не остановит, каким бы взяточником он бы ни был. И если я еду 65 – радар не покажет 80.

 

Не мотайся пьяный по городу – и будут нормальные гаишники. Я уже рассказывал: мы  взяли с ребятами куски кирпича с обочины, засыпали яму, сделали горку… В эту яму больше никто не попадет. И не надо ехать искать шамбалу. Получаются маленькие кусочки шамбалы: тут закидали яму, там – покормили кота, там посигналили, тут вытащили, там я отбуксировал… Где-то кому-то – и получилось гражданское общество. Не надо искать смысла жизни, его нужно создавать.

 

X

Чем отличаются дети от взрослых: им не дают денег (ребенок их просто профукает), собственности, не дают права создавать семью – он не знает, что с ней и в ней делать. И не дают права голосовать.

 

Вот сейчас мы дадим большинству пенсионеров по 100 тысяч гривен. Если они не знают, что с ними делать – зачем давать? Они отложат на черный день, а вдруг горе – он так и не наступит? Они так и умрут в нищете, с этим чулком… Они не умеют обращаться. Или купят «Инфинити» в кредит.

То, на что люди во всем мире смотрят с ужасом: как это, «Мерседес» в кредит? Я беру «Мерседес» за всю сумму, чтобы показать, что я очень богатый человек. Это статус. А если я беру статус богатого в кредит – это на грани шизофрении.

 

Другие не знают, а я знаю, и я сам с этим не справлюсь… И получается, что я надеваю папины туфли и пиджак, но на мне они смотрятся элементарно тупо… Откуда все это мажорство  - я хочу быть как взрослый. С позиции ребенка взрослый – это тот, кому все можно, и ничего за это не будет. По попе не дают, в угол не ставят, он делает, что хочет. Это нормальная позиция ребенка, он не знает наших законов.

 

И тогда всех казнить? Дадим трехлетнему ребенку котенка. Задушит. Не от ненависти, он не знает, что котенок умрет. Дадим телефон. Сломает. Подонок, которого нужно изничтожить? Нет. Телефон нужно давать после испытаний, после того, как научился с ним обращаться, созрел.

 

Надо не орать, какие вокруг идиоты, а выращивать людей. Почему насильник насилует? Потому что не умеет договориться. Я всегда студентам говорю: ребята, Франция и Германия, извечные враги, две мировых войны, могут договориться, а разве вы не можете договориться с любой девушкой? Девчонки, скажите: самый страшный, самый мелкий, самый тощий, самый косноязычный – с ним точно ничего не получится? Нет, отвечают, смотря как вести себя будет…

 

Он их насилует, потому что не умеет по-другому. Детский страх – наказания, за то, что не получится. Мы получили страну детей. А дети агрессивны. Как в фильме «Один дома». Я хочу, чтобы все пропали – переводя на язык взрослых: «Да чтобы вы все сдохли». Вот реализация детской мечты. А вот теперь – давайте с юридической стороны. Какой жестокий маньяк ребенок, который захотел уничтожить всю свою семью? Его просто расчленить надо!

Нет, для детей нет понятия безвозвратности. «Я умру, и посмотрим, как вы будете плакать». Он считает, что будет смерть, «а потом я опять оживу». Я телефон разбил – папа его опять соберет. То, что я котенка задавил – давайте мы его водичкой побрызгаем, может, оживет…

 

Невозможно доказать ребенку необратимость, его можно только обучать. И все эти преступления, какими бы жестокими они ни были, – это незрелость. И активно муссирующиеся призывы к смертной казни – давайте всех поубиваем…

 

XІ

Китай: одно из первых мест по коррупции в мире; расстреливают десятками тысяч, вешают… На Востоке рубили руки, но восточный базар – по-прежнему самое криминальное место. Мусульмане головы рубили, как угодно боролись… Но извините: от Москвы и до нас – все группировки родом либо с Кавказа, либо турки, либо арабы… Не поможет это…

 

Либо человек взрослый – и тогда ему не нужен полицейский, – или он маленький, ребенок… И тогда его нельзя ничем контролировать – все равно будет делать пакость.

 

Два критерия: способность контролировать свои эмоции, превращать их в удобоваримую форму, и брать на себя ответственность за все, что происходит вокруг. Просто и банально. Это определение подростка, предлагаемое всемирной организации здравоохранения – не умеющий контролировать эмоции и безответственный. Раньше, лет 5 назад, возраст был до 20 лет. Сейчас его передвинули – до 28. Да, подростком сегодня может считаться человек до 28 лет включительно. Казалось бы: в 25 – уже рассвет взросления…  Вспомним средневековую Европу: 14 лет – взрослый. У шекспировского Ромео в 14 лет уже была боевая шпага… А Александр Македонский каких дел натворил в юности?

 

Мир был прост: научился читать и писать, выучил 10 молитв, обучили орудовать шпагой… В принципе, хватит – иди. Средневековые студенты уходили в 14-15 лет за 1000 километров пешком, как-то выживали, добывали себе еду, пропитание. А взрослость спартанцев – вообще с 7 лет. Читать и писать не надо, обучился навыкам – вперед. Сейчас же нужно огромное количество знаний и навыков, поэтому и удлиняем период детства.

 

XIІ

И наоборот: очень плохо, когда человек становится самостоятельным рано. Это проблема сиротства, когда ребенок начинает сам о себе заботиться. Это крах. Когда он начинает быть самостоятельным – все, он больше не может учиться. Он уже стал взрослым,  но в том состоянии, в котором остановился.

Может быть, это прозвучит нелогично, но я скажу: не нужно вбрасывать детей в самостоятельную жизнь рано, по принципу «чем раньше, тем лучше».

Мы боремся с детьми-хулиганами, но при этом же не поднимаем на Олимп нормального ребенка. И тогда хулиган будет понимать: ага, я не выигрываю, на меня внимания нет, мне говорят – ты засранец, а он хороший!

 

А в школе – он хамит, срывает уроки, и другим детям говорят – идите, нам с ним, проблемным, заниматься надо, а вы и сами выучите. Внимание! Ему достается все внимание. И теперь нормальный ребенок задумывается: значит, чтобы со мной носились, нужно разбить стекло. И по этой же логике он прав.

 

И получаем классическую подростковость: чтобы обратить на себя внимание, нужно курить, бухать, бить стекла, и тогда родители вспоминают, что у них же есть дети…

 

А нормально похвалить, за то, что он что-то сделал хорошего, – не дождется. Ну, вникните же вы!

 

Нужно обращать внимание не на пробелы – они есть. Я говорю своим студентам: после окончания института первым своим 10-15 клиентам вы сломаете жизнь, потому что ничего не знаете. Но это вас не остановит. Вы еще молодые, учитесь. А если такой крах случится у человека в 30 лет, тогда все он сломается.

 

То же – у ребенка. Отношения должны закончиться скандалом, телефон он разобьет, игрушки – сломает. Это нормально. Дайте ему дешевый телефон, простенькие игрушки, такие, за которые его не накажете. И пусть выясняет отношения с такими же детьми, учится. И вот когда у них будет полный мордобой, они поймут, что это не выход, нужно как-то договариваться. Тогда можно получить взросление. Должен прийти взрослый и сказать, что за драку будет наказание, а за то, что договорились – какой-то приз.

 

Так же вынужденно и какой-то самый большой хам-мажор хочет признания. Говорят: они мерзавцы, скоты… Нет. Они хотят, чтобы их любили. Их тупо не любят. И, получается, мы заходим совсем с другой стороны к банальным христианским и вообще религиозным ценностям.

 

XIIІ

Никогда не забуду: как-то с моим хорошим знакомым, отцом Сергием, он ветеран-афганец, медик по образованию, специализируется на психиатрии, взяли учебник по психиатрии и Библию. То, что в Библии называется «грех», в психиатрии называется «синдром». «Чревоугодие» – «булимия». «Прелюбодеяние» – «нарушение нарциссизма». Мы выпили, и пришли к выводу, что поменялись термины, а говорим все равно об одном и том же.

Доказать – это к психотерапевту, к врачу. Поверить – в религию. И разница – не суть важно.

 

Когда-то я пытался ввести в университетскую программу, чтобы студенты-психологи послушали лекцию раввина, муллы, ксендза и нашего священника. Однажды для группы своих студентов я делал такую встречу: целый день они слушали выступления разных религиозных деятелей. Потом говорят: как интересно, оказывается, религия едина. Естественно, едина, просто есть разновидности…

 

Чтобы людям было понятнее, я привожу пример из Торы.

Старый еврей пришел к Раввину.

- Ребе, помоги! С сыном никак не могу совладать: пьет, курит, работать не хочет, никого и ничего не чтит, Субботу не соблюдает, спит со всеми подряд…

Раввин говорит:

- Приводи сына.

Заходит детина, садится.

Раввин спрашивает:

- Ну что, говорят, ты выпиваешь?

- И сейчас пьяный.

- Не работаешь?

- И не собираюсь!

- Спишь со всеми?

- Женщины, мужчины, ослы…

- Субботу не соблюдаешь?

- Да пошел ты со своей Субботой…

- Отлично, зови отца.

Входит отец. Раввин ему говорит:

- Поздравляю, у Вас замечательный сын!

- ???

- Он всегда говорит правду.

 

XIV

В любом человеке можно найти минусы. Возьмем молодого человека. Выпивал один, хотя бы бокал пива? Да? Все, алкоголик; желание выпить наедине с собой – один из критериев алкоголизма. С девушками, с которыми спал, на всех собирался жениться? Нет? Социально опасный тип!

 

Куда там мажорам: вот оно, только не реализовалось! Но как бы плох человек не был, нужно найти хорошее, за что он мог бы зацепиться. А для того чтобы найти, опять-таки, должна быть безусловная любовь матери – раз, и условная любовь отца – два.

 

В чем разница? Мать должна любить ребенка в любом случае, просто за то, что он ее ребенок. Изначально и навсегда. Тогда человек – это называется «интроекция» – переносит, интроецирует к себе это отношение. Он написал себе огромными буквами – «я хороший». Он сделал пакость – разбил стекло, убил человека – все, что угодно. Это плохо, но у него всплывает фраза: я хороший, но сделал плохо. Хороший человек может делать плохие поступки, при этом оставаясь хорошим; я могу это исправить.

 

А если мать меня любит, пока я делаю хорошие поступки, и не любит, когда плохие, тогда нет  фразы – «я хороший» или «я плохой». Я такой, что я сделал и делаю. Разбил или убил – я такой, я разбиваю и убиваю. И после этого ничего с человеком сделать невозможно: он такой, что он делает. Наоборот, если остался опыт – я хороший, –возможно исправление, искупление… Перевоспитание.

 

И тут появляется фигура отца. Ситуация: ребенок хамит, хулиганит дома… Мама что, должна терпеть? Папа приходит с работы, и мама ему говорит: наш ребенок делал такие вот гадости, меня огорчал. И папа говорит ребенку: а вот теперь снимай штаны…

 

Отец – это внешнее общество. Любовь отца условна. Есть в психоанализе такое понятие – «разрешительная функция отца». Отец должен разрешить все.

 

Например, сын спрашивает у отца: «Когда мне можно прийти домой?». Да когда хочешь, только есть варианты: придешь в 9 – будешь молодцом, плюс получишь новую компьютерную игру; в 10 – тоже нормально, ничего плохого не будет; в 11 – я поворчу, конечно, в свою комнату отправлю, но как-то стерплю; в 12 – будет скандал; придешь после 12 – неделю никуда не выйдешь, и еще заберу у тебя компьютер.

 

А теперь смотрите: возможно, его друг попадет в сложную ситуацию, и придется, например, выручать его из милиции. Ребенок будет взвешивать: стоит дружба того или не стоит? Если стоит – не вопрос, я готов ради тебя получить от отца. И дома отец скажет: то, что ты выручал друга – хорошо, но ты же знаешь условия – выгребай…

 

Отец разрешил все, но при условии.

 

XV

А если говорить «нет», любой ценой нельзя, – это плохо. Ребенку не оставили шанса для маневра. Все можно – но при условии. Я у студентов спрашиваю: убивать людей – плохо? Да. А ордена на войне за что дают? Ну, это же война… Не вопрос: то есть берем парня, надеваем на него такую-то тряпочку, и в ней он герой, может убивать людей. Без тряпочки – он убийца. Мы что, больные?

 

Секс – это хорошо или плохо? Хорошо. А групповое изнасилование в лесу? Главное – обстоятельства: при каких условиях происходит. Если мы можем обосновать свои действия и сделать их социально приемлемыми – тогда все нормально. Это отношения внутри семьи; человек смог получить опыт и модели поведения, навыки.

 

И возвращаемся к астмам, язвам, псориазам. Человек не может договориться сам с собой и с обществом. И он готов быть больным, чтобы получить сострадание и скидку. Что с него требовать – он больной! Ему выпишут препараты. Я говорю: не выписывайте только медикаменты, и все. Любой транквилизатор или антидепрессант снимает боль, но на время. На сколько? Изменится ли что-то за это время? Человек научится любить и быть любимым?

 

Препараты – это как наркоз на время операции. Мы выписали гидрозепам, даем его человеку на время психотерапии. Да, его попустило, но ты не можешь его выпустить, пока ему хорошо. Мы тебе еще мозги поправим, чтобы ты смог быть нормальным, когда прекратишь принимать препарат. После отмены препаратов прежняя симптоматика усилится на 25 процентов, станет хуже. Нет смысла применять только препарат.

 

Единственная проблема – любить и быть любимым. Работа психотерапевта, психолога –  восстановить возможность находить любовные (в широком смысле слова) отношения с людьми. У американских психоаналитиков всегда на столе стоит табличка: «Каждый человек имеет право на счастливое детство. Пусть даже в кресле психоаналитика».

 

Мы должны вернуть идеальную маму, идеального папу, пусть хотя бы в фантазиях, пусть с помощью любых манипуляций, но когда детство становится счастливым, ребенок-взрослый становится хорошим. Раз он стал хорошим, поставил для себя штамп, он автоматически начнет исправлять косяки по жизни. Ему не нужна теперь стенокардия – зачем? Он может договориться и с женой, и с любовницей. Сказать супруге: извини, виноват. Любовнице: прости, попользовался…

 

Он взял на себя ответственность, и сможет вынести и крики первой, и истерику второй. «Ах ты, козел!». «Да». Выгреб, но это взрослая позиция. Никакой психотерапевт уже не нужен. Я понял, что мне нужно, и иду делаю.

 

Это важный критерий в работе. Это неблагодарная вещь, я об этом и студентам говорю. Если я смог вернуть клиенту все, он скажет: да ну, фигня, чего я туда вообще ходил, бредом каким-то занимался, я сам все сделал… Это значит, что я свою работу сделал хорошо.

А если клиент приходит с цветами: «Вы мне так помогли…». Нет, ты ничего не понял, давай, садимся по-новой. Тебе все равно нужен большой папа – не ты папа, и не ты мама. Взрослый должен сказать: «Ну да, помогли, но я это все сделал». Вот теперь да. Эти вещи подменять нельзя.

 

XVI

Почему судьи на Западе честные? Да потому, что был Робин Гуд. И таких людей были тысячи. И когда судья выходит из своего дома, из здания суда, у него всегда есть выбор: или он будет ловить стрелу за мешочек с деньгами, или жизнь ему дорога как память (как говаривал Остап Бендер). А когда все это записано в поколениях, то и выбор происходит автоматически.

 

Но такое общество невозможно получить за 10-20 лет, все равно должны пройти столетия. Но деньги обществу нужно вкладывать не в охрану и полицию, а в семью.

 

Американцы давно подсчитали, я запомнил эту цифру: любой бизнес дает накрутку в 2 раза. Наркотики – в 7 раз. Торговля оружием и проституция – 8 раз. А каждый доллар, вложенный  в семью, дает 11 долларов.

 

Важно вкладывать в устройство семьи, спокойно жить и растить детей, воспитывать их. И не нужно тогда укрупнять МВД. У нас сейчас вдвое больше полиции, чем, как считал Гитлер, нужно для оккупированной территории. Он считал – 110 человек на 10 000 населения. У нас сегодня – более 200. Но эффекта все равно никакого нет.

 

Меня поразила фраза сына, ему 12 лет, зашли в сокровищницу Габсбургов. Чаша Грааля, Копье судьбы. Самый большой изумруд в мире. Охраны нет. Расстояние есть – чтобы не щупали. Выходим – спрашиваю.

 

 - Вам не страшно?

 - Здесь же европейцы ходят. Это же люди, которые получили шенгенскую визу. Они же нормальные – получили визу шенгенской зоны.

 

Зачем красть? Перед кем хвастаться – никто не оценит. Пока одна семья не закончит осмотр – не закрываются. Нормальный подход.

Говорят: на Востоке условия жизни плохие, на Западе – хорошие. Сделайте нормальное воспитание – везде будет хорошо. Почему все революции происходили после того, как люди начинали учиться, образовываться? Потому что для того чтобы произошел катаклизм, людям ограничивают доступ к информации.

 

Китай скоро может рухнуть полностью: в 1960-ые годы он нес в себе 40 процентов мировой экономики, сейчас – 9 процентов. За 40 лет он упал почти в 5 раз. Или еще: «А вот на Кубе…». Там мясо начали есть 2 года назад, машину разрешили иметь только после того, как Рауль (Кастро) пришел к власти, квартиру приватизировать и продавать… А давайте у нас запретим распоряжаться квартирами, сделаем все их государственными… Как у нас тогда люди заговорят?

 

Живем мы однозначно лучше, причем с каждым днем лучше.

 

XVIІ

А то, что чего-то не умеем или не хотим, –  это наши проблемы. Я когда-то предлагал: давайте сделаем зарплату людям в виде процента от сделанного ими. Все отказываются. То есть, переводя на нормальный человеческий язык: я хочу работать плохо, но что-то за это получать. Так вот, когда работаешь за процент, все в твоих руках: работай хорошо – будешь получать хорошо.

 

Как Стивен Джобс: у него была зарплата – один доллар в год. Все остальное – маржа, процент от стоимости акций. А сейчас предложи любому: у тебя будет зарплата 1 доллар, а остальное – 10 процентов от сделанного. А как сейчас: работал, не работал – главное, что пришел. Да плевать мне, что ты пришел.

 

Вылечи, научи, прибей косяк, – тогда будет хорошо. Все понятно. Это либеральные свободы. А когда маленького ребенка, не повзрослевшего, отправляют в мир, он оказывается беспомощным и начинает бунтовать. Это коммунистическая идеология – вы мне дайте квартиру… Купи! Что значит купи? Дайте!

 

Даже сейчас у пожилых людей более престижным считается получить что-то, а не купить. Почему? Насколько наработал – столько и получил. Говорят, честно не заработаешь… А кто вам мешает стать Ахметовыми? «Ну вот, он же украл»… А ты даже украсть не смог.

Янукович: мужик с судимостями, из рабочего поселка… Попробуй, поднимись оттуда. «Нет, Янукович плохой!». А ты кто? Ты вырос, отучился в школе, в институте, и за тебя еще должны все делать. Да, он решает свои вопросы. А почему он должен жить для тебя? По поводу Межигорья… Можно сказать, что это его комплекс – гипертрофированный, у него не было своего жилья. Он не отдаст Межигорье, это его компенсация. Каждым из нас руководят комплексы. Это не самое большое зло.

 

Но Янукович смог это сделать, подняться.

 

Зайдите ко мне на страницы в социальных сетях: ярый националист. Но я отдаю должное Януковичу: он, как говорят американцы, self made man, он сам себя сделал.

 

Я ярый враг коммунистов, но их теперешний пиар – класс! На 23 февраля на бигбордах – полуодетые в военную форму девушки; отличное попадание в целевую аудиторию. На 8 марта – детские рисунки, тоже отлично работает для женщин.

 

Увидел граффити, написан слоган: «Секс, Маркс, Рок-н-Ролл». Четкое попадание. Соревнование по компьютерной игре Red Alert для молодежи – классно сделано. В своей символике используют Че Гевару… То есть это уже не тупо: «Здравствуй, КПСС!». Сегодня коммунисты адаптированы. Даже если они придут к власти, они не будут идиотами. Если он может думать, адаптироваться к современным реалиям, к потребностям людей, может подстроиться, – плевать, как он себя называет, и какая тряпочка за ним стоит. Он умеет учитывать интересы людей – а это взрослый.

Даже если коммунисты не сами это все придумывали, привлекали людей, все равно они додумались, что нужны умные; значит, им и дальше будут нужны профессионалы, не будет уравниловки и всеобщей «гребенки», как в Союзе…

 

XVIІI

Можно перейти от общего к частному, или от частного к общему. То, с чего мы начали: семью создал, значит, с противоположным полом договариваться умеет; эмоции контролировать может? Да. Быть адекватным в любви? Тоже. Главный экзамен сдан. Посмотреть, насколько в семье счастлив, с детьми...

А дальше все переносится на общество: значит, он и нормального Президента выберет, и нормального мэра.

А сравните его с кучей детей…

 

Кого могут выбрать директором школы первоклассники?

 

Людям нужно показывать, что делать, идти на непопулярные вещи, Говорить о том, что им нужно как взрослым, а не как детям. Или есть другой вариант: давайте из них сначала сделаем взрослых, а потом уже пусть сами выбирают. 

 

Пусть становятся самостоятельны в деньгах, не будут их бояться. У многих как: «Деньги – это зло!». Ну, если зло, давай свой кошелек, иди домой, мама принесет тебе колбаски. В таком случае деньги тебе давать нельзя.

 

Ты говоришь, что всех нужно повесить? Иди домой, мама придет, и скажет тебе, что делать. Потому что тебе нельзя ничего давать.

«Сильный добрый» и «сильный умный» – равнозначные понятия. А когда они объединяются вместе – получается слово «взрослый».

 

Вывод: психотерапия – это взросление, если были какие-то проблемы в семье. А психоаналитик в этом случае – репетитор семейной любви. Была, например, проблема: мама работала, было мало внимания. Это все равно, что проболел 2 четверти, а экзамен сдавать все равно надо. Человек приходит сюда, и я, заменяя маму и папу, моделирую те отношения, которые должны были быть у него в норме. Репетитор любви.

 

Отрепетировался – можешь сдавать экзамен, идти в нормальную жизнь. И после этого у него проходит язва, он может быть нормальным в постели, а она может найти себе мужа. Или усмирить своего ребенка. Вот и все.

 

Человек получается тогда, когда появляется речь. Способность превратить свои эмоции, чувства и желания в слова, понятные другим людям – это черта человека. Одно дело, когда я чего-то хочу, но не могу выразить: это находит выход в агрессии, в аутизме, в болезнях. Все что угодно. И другая ситуация – когда я могу сказать. Основа почти всей психосоматики – алекситемия: неспособность вербализовать, то есть превратить в слова, свои чувства.

 

Когда люди в семье высказываются, обговаривают эмоции, тогда и появляется человек, а если разговоров нет – остается невербализованный сгусток желаний: я дико хочу! Скажи, чего ты хочешь. Подойди к девушке и скажи: «Девушка, я хочу с вами офигенного секса!». Она скажет – пойдем. А можно молча подойти к ней и просто изнасиловать.

 

Нужно уметь сказать, чего ты хочешь, вербализовывать чувства, эмоции и желания. Человек становится социальным, когда это умеет. Он выражает себя сначала кулаками, потом мимикой, потом словами. Жизнь это текст, но текст еще нужно уметь передать. И насколько красиво мы можем это передать, настолько красивой и становится жизнь.

 

Жизни как таковой нет – есть наши представления о жизни.

 

XIX

Духовные, эзотерические практики – «третий глаз» и т.д. Если ты начнешь кормить бродячих котов после открытия третьего глаза – я сам буду спонсировать ваш клуб. А если глаз открыл, а потом просто сидишь и медитируешь, я скажу тебе:  ты идиот. Если твоя активность превращается в маленькое действенное конструирование мира в реальности – отлично, если все остается на уровне схоластики – чушь.

 

Это просто уход от реальности в невроз, и дальше, глубже – в психоз. От этого уже надо лечить. А если подниматься в карьере, нравится людям, заводить новые отношения – пусть занимаются духовными практиками. В чем отличие секты и религии? Секта изолирует, религия – встраивает в общество.

 

ХХ

Книга, которая повлияла на мою жизнь? Во втором классе прочитал Дон Кихота. Произошла идентификация. Дон Кихот – не идиот, а человек, который смог преодолеть страх. Я говорю студентам: в 50 лет подарите мне статуэтку Дон Кихота, до этого права на нее не имею.

 

Когда-то в школе получил «2» – посчитал, что незаслуженно, стало обидно, это сподвигло хорошо учиться. Как-то оказался слабаком – получил пендель, было ужасно стыдно, и после этого всю жизнь занимался спортом, и теперь продолжаю время от времени.

 

ХХІ

Смерть - єто единственное, что точно будет. Все события – могут быть, а могут и не быть. А вот смерть – точная грань. Это единственная определенность, и исходя из нее, можно строить свою жизнь. Я спрашиваю у клиентов: а когда вы хотите умереть? Скажите точную цифру. Например, в 84. Подумайте: где, в каком окружении? Затем отматываем пленку, по 10 лет, и все становится в жизни четко и ясно – что и как делать.

 

Когда играем от момента смерти, жизнь приобретает смысл. Неизбежное событие, на которое можно опираться. Можно бояться, избегать его, но оно все равно будет. Остальное – достаточно зыбко, в остальном я могу ошибиться. А здесь – неизбежно.

 

Будет ли что-то или нет после смерти? Хотелось бы. А если не будет – будет обидно (смеется – авт.).

Пока я в плену надежды – я не буду адекватен реальности. Это самая жуткая ошибка: пока я надеюсь, я ничего не делаю. От надежды нужно избавляться. Нужна или вера, или уверенность. Верить во что-то, или знать, что я сделаю. Все, надежды нет. Надежда – часть ящика Пандоры, удел слабых людей.

 

XXII

Политика и манипуляции. Воздействие возможно только в том случае, если мы человека регрессируем, то есть опустим до детского состояния. А дальше технологии не нужны, все технологии направлены на то, чтобы человек отказался от взрослых ценностей. Их, как мы помним, три: жизнь, свобода, собственность. На основании этих ценностей он уважает те же ценности у других людей.

 

А когда мы опускаем человека до состояния ребенка, можно без цензуры вставлять другие фразы. «Я тебя спасу», «я тебя подниму», «я тебе все сделаю»… Не надо ничего, я сам, что надо, сделаю. Манипуляция одна – регрессия до детского состояния. Все технологии работают только тогда, когда человек к ним готов. Людям нужно сказать: не нужно выбирать сердцем, чувствами, нужно выбирать головой.

А нравится, не нравится политик… Мало ли.

 

Лучше я просто просчитаю и прикину ситуацию, и выберу, скорее всего, того, кто мне не нравится, но кто будет лучшим управленцем. Что он, как Президент, сделает для страны? Вот главный вопрос. Даст возможность развивать свое дело, уверенность, что тем же в будущем сможет заниматься мой сын… А то, что «мне понравилось», я удовлетворю свое эго, – ну и что?..

 

XXIII

Стереотипы о психоаналитиках. Люди не доверяют сами себе. Они считают: если кто-то узнает мою тайну, ее будут использовать против меня. Раньше я договаривался с клиентами так: в общественном месте я первым не здороваюсь, дабы не скомпрометировать человека. Были ситуации: иду по официальному большому учреждению, и мы все незнакомы, никто меня не узнает, хотя – раз клиент, два клиент, три клиент… Никто меня не узнает.

Как же показать при другом человеке, что ты ходишь к психоаналитику? Хотя разница между ними как клиентами – два часа, приходят в один день недели. Для них главное – чтобы было темно, их никто не узнал, и машину никто не увидел: поставить ее на задний двор, на неосвещаемую стоянку…

 

Со временем это уходит, и сейчас все становится цивилизованным.