Ксенофобия – дело тонкое

3 июня, аккурат на Троицу, представители нигерийской общины Луганска и несколько общественных активистов пикетировали СИЗО. Они поздравляли с днём рождения томящегося там соплеменника Олаолу Сунками Феми и убеждали общественность в том, что именинник не виновен, а обвинения – сфабрикованы. Напомним, Феми находится под стражей по обвинению в преступлении: в ноябре прошлого года он якобы напал с «розочкой» (т.е. разбитой бутылкой) на группу луганчан. По другой версии, шестеро луганчан напали на двух нигерийцев и студент Феми орудовал разбитой бутылкой, защищая свою жизнь. В общем, очередная мутноватая история с мордобоем, когда участники валят всё друг на друга, а правоохранители не перетруждаются в разбирательстве. Такие инциденты происходят в Луганске постоянно, но если в них замешаны иностранные студенты, дело приобретает особый резонанс. Правозащитники из организации «Поступ» уже успели обвинить власть чуть ли не в потворствовании расистам, а члены нигерийской общины с намёком интересовались, есть ли связь между цветом кожи Олаолу и результатами следствия.

Но сколько бы не шумели общины и правозащитники, это не первое и далеко не последнее столкновение «наших» и «не наших». На сегодняшний день в Луганском национальном университете имени Тараса Шевченко учится более 1000 иностранных студентов, в Восточноукраинском национальном университете имени Владимира Даля – около 1100, в Луганском государственном медицинском университете – более 2000, в Луганском национальном аграрном университете – около полутысячи. К слову, по количеству иностранных студентов ЛГМУ занимает первое место среди украинских вузов. Предоставление образовательных услуг иностранцам – вопрос не престижа, а выживания университетов. Ещё в конце 90-х американские учёные Ш. Слотер и Л. Лесли описали явление «академического капитализма» - рыночного поведения учебных заведений и преподавателей по привлечению внешних денежных средств. Попросту говоря, вузы приобретают черты коммерческих предприятий со всеми вытекающими последствиями. В этих условиях иностранные студенты – vip-клиенты, чьи средства составляют немалую часть университетского бюджета.

Как и с любыми «випами», со студентами-иностранцами много возни: они зачастую плохо знают языки, не ориентируются в требованиях и правилах работы университетов. К тому же, студенты-иностранцы чувствуют «бережное» отношение к себе и нередко поддаются искушению вести себя некорректно – причём как по отношению к сотрудникам вузов, так и к местному населению. Справедливости ради нужно сказать, что поддаются этому искушению далеко не все иностранные студенты, а поведение «искусившихся» иностранцев по сути ничем не отличается от поведения наших «мажоров». Всё это создаёт дополнительные сложности в работе университетов и во взаимоотношениях между студентами.

Правда, именно в студенческой среде проще преодолевать негативные стереотипы. Например, согласно прошлогоднему исследованию социолога Инны Мотуновой, лишь 8,7% студентов ЛНУ им. Тараса Шевченко испытывают негативные эмоции по отношению к студентам-иностранцам, столько же относятся к ним безразлично, 9,5% считают их такими же студентами, как и все, 15,1% считают, что они смешные и замкнутые в своих сообществах и 16,2% оценивают их как приветливых, вежливых и приятных в общении людей.

Несколько другое дело – улица. По данным мониторинга Института социологии НАН Украины, показатель национальной дистанции украинцев от негров, китайцев, арабов, афганцев, турок, цыган и чеченцев составляет около 6 баллов по шкале от 1 до 7. Например, негров большинство украинцев (67,2%) согласны допустить в Украину только в качестве посетителей, а 19,3% не допускали бы их вообще. Даже в качестве коллег по работе или соседей соплеменников Олаолу согласны видеть менее 2% наших сограждан. Впрочем, как сообщают общественники, студенты-иностранцы чувствуют себя в Луганске комфортно – только половина из них сталкивается иной раз с частными проявлениями ксенофобии.

Правда, звучным термином «ксенофобия» можно «припечатать» любое недружественное действие. Например, согласно данным ГС «ОПОРА», 77% иностранных студентов сталкиваются с проявлениями ксенофобии «при общении с молодыми людьми Луганска». О каких именно проявлениях идёт речь – неизвестно. Если молодые нетолерантные луганчане орут «Черно…пые, убирайтесь вон!» и жгут кресты под окнами общежитий, то да, это, безусловно, ксенофобия и оголтелый расизм. Но если очередная луганчанка отказывает в знакомстве очередному Олаолу – это тоже ксенофобия? Или когда пассажиры осаживают галдящих на всю маршрутку гостей страны – это тоже расистские выпады или просто борьба с бытовым хамством?

Кроме того, иностранные студенты – далеко не все сплошь тихие «ботаники» и сами могут быть инициаторами конфликтов. Об этом очень не любят говорить профессиональные борцы с ксенофобией, но факты остаются фактами. Вспомним октябрь прошлого года, когда 19-летний студент-туркмен убил в клубе одного луганчанина и чуть не убил другого (или он тоже защищался от банды расистов?..) Вспомним, как в марте нынешнего года пьяный студент-туркмен бегал по 17-й школе и выбивал двери… В общем, ксенофобия – дело тонкое.

Со взаимной настороженностю студенчества борются прежде всего в вузах: проводят всякие совместные мероприятия, ведут разъяснительную работу и убеждают студентов в том, что университет – особый мультикультурный мир. В общем, делают что могут, и судя по данным социологов, это приносит некоторые плоды. Что же касается внеуниверситетской жизни, здесь разговоров о мультикультурализме недостаточно.

Худшее, что можно сделать в данной ситуации – это установить режим «позитивной дискриминации» для иностранцев, то есть относиться к ним попустительски, предвзято хорошо. Неравенство – отличное топливо для ненависти. Ничто так не бесит местное население, как мысль о том, что «понаехавшие» в любом случае откупятся или за них «договорятся». И, соответственно, ничто так не развращает самих иностранцев, как уверенность в собственной неприкосновенности. А это – прямой путь к новым конфликтам, где к межнациональному отчуждению будет примешиваться чисто «классовая» ненависть, какую испытывают простые украинцы по отношению к «мажорам». Поэтому первое условие снятия межнационального напряжения – равенство в максимально возможной степени.

Естественно, построение мультикультурализма в отдельно взятом городе – дело заведомо провальное. Ни во Франции, ни в Великобритании, ни в Германии, несмотря на десятилетия попыток, его построить не смогли, в чём публично признались лидеры этих стран. Да и нужен ли нам этот западный идеологический эрзац? Нам всего-то нужно – друг друга не поубивать. А сосуществовать в одном городе можно и без любви, чай не женимся.