Кто там шагает левой?

Похоже, украинский политический ландшафт начинает меняться. Рассорившись с Кремлём, правящая Партия регионов стала дрейфовать в несвойственном для неё направлении. Создав свой политический капитал, играя с пророссийскими настроениями, «регионалы» внезапно стали адептами евроинтеграции. Шаблонов было порвано немало. Дезориентированными оказались не только избиратели Востока, но и оппозиция, потерявшая свою главную идеологическую и пропагандистскую «фишку». Накануне подписания Президентом соглашения об ассоциации с ЕС воевать с «бандитским режимом» не комильфо. Поэтому оппозиционеры мнутся и ищут, чем себя занять.

А вот в лагере левых царят противоположные настроения. Пока Партия регионов была в фаворе у пророссийского электората, КПУ чувствовала себя стеснённо. Ей приходилось делить территорию с партией, которая делиться не любит и умеет защищать свои политические интересы. К тому же, парламентское сотрудничество ограничивало пространство для манёвра. Вспомните последние выборы городского головы в Луганске и парламентские выборы, когда коммунисты и «регионалы» схлестнулись в открытом противостоянии, многие восприняли это как домашнюю ссору обречённых на союз партнёров. Но несмотря на долгую историю сотрудничества, о будущем отношений ПР и КПУ можно лишь строить догадки. В конце концов, любой политический союз – это брак по расчёту, зависящий от политической ситуации.

Геополитическая переориентация ПР открыла для коммунистов новые горизонты. Очевидно, что «мазепинство» Януковича пополнило ряды недовольных и разочарованных избирателей, особенно в принципиально пророссийском Донбассе. Учитывая скудность выбора, из взгляды неизбежно обратятся в сторону КПУ, которая долгие годы настойчиво пропагандирует «Русский мир» в политике, экономике и культуре. Тут тебе и Таможенный союз, и братство славянских народов, и жесткая антизападная риторика. Впрочем, коммунисты могут предложить восточноукраинскому избирателю не только «славянское братство». 

В отличии от Западной Украины, которая десоветизировалась легко и быстро, Донбасс всё ещё ностальгирует по СССР. Памятники Ленину здесь не валят, а словом «коммунист» не ругаются. Более того, для значительной части общества воспоминания о советском социализме связаны с представлениями об альтернативе современному «дикому капитализму». Именно поэтому «ностальгическая» риторика КПУ находит отклик не только у стариков, но и у тех, кто об СССР знает только понаслышке. Хоть эмоции и чаяния – штука непостоянная и эфемерная, они могут приносить вполне ощутимые политические дивиденды.

Также нерешённым остался языковой вопрос, который Партия регионов старательно «разогревала» последний десяток лет. Но когда миллионы украинцев удалось убедить в том, что русский в качестве второго государственного языка им нужен, как воздух, «регионалы» остановились на полдороги. Не секрет, что законопроект Кивалова-Колесниченко о региональных языках многих разочаровал. Ведь по сути дела, статус русского был понижен до языка нацменьшинства, а не повышен до второго государственного. И здесь коммунистам есть, что предложить народу! Несмотря на заезженность темы, «оживить» её проще простого, что и происходит перед каждыми выборами.

Кроме того, постоянно действующим фактором популярности КПУ является активность националистов всех мастей и оттенков, которые по версии коммунистов представляют «коричневую» угрозу стране. Под определение «фашистов» подпадает множество партий, организаций и движений – от «Свободы» до «Просвіти». Поскольку националисты постепенно преодолевают свою маргинальность, угроза «коричневой чумы» приобретает всё более отчётливые координаты. В прошлом году национализм приобрёл узнаваемое парламентское лицо, из-за чего раздражает и пугает восточноукраинского (и не только) обывателя ещё сильнее. Так что и здесь коммунисты могут рассчитывать на определённые бонусы. Что-что, а красиво соударяться с «нациками» они умеют превосходно.

Вообще, оппозиционное положение даёт одно принципиальное преимущество – политический капитал можно сколотить на одной лишь критике власти. По доброй украинской традиции оппозиция занимает выжидательную позицию и сопровождает каждое действие правящей группы скептическими комментариями и декларациями о собственных благих намерениях. Поэтому её успех во многом зависит от того, сколько дров наломает действующее правительство. Чем менее популярна власть, тем выгоднее быть в оппозиции к ней. А уж Партию регионов действительно есть в чём упрекнуть (заслуженно или нет – другой вопрос). Но, зная специфику Донбасса (и Восточной Украины в целом), можно заметить, что отдавать симпатии оппозиции в лице «Батьківщини», УДАРа или «Свободы» здешний избиратель не спешит. Поэтому, учитывая отнюдь не заоблачный рейтинг ПР, КПУ может вполне обоснованно рассчитывать на успех. А уж если ассоциация с ЕС возымеет ощутимые негативные последствия для Украины, спрос на пророссийскую оппозицию возрастёт ещё больше. Тут-то коммунисты и скажут своё едкое «А мы ведь предупреждали!»

Специфика ситуации состоит ещё и в том, что на левом фланге у нас вообще игроков не густо. По сути дела, все левые силы, за исключением КПУ, давно канули в Лету. Социалистическая партия Украины под руководством Александра Мороза лавировала, лавировала, да так и не вылавировала из перипетий «оранжевой революции». Сегодня СПУ – хладный политический труп. Зачем нардепу Николаю Рудьковскому понадобилось становиться главой СПУ и выходить из фракции ПР в Верховной Раде, остаётся загадкой. Аналогичным образом обстоят дела и в стане прогрессивных социалистов-витренковцев, о которых украинцы уже почти совсем забыли.

Не исключено, что освободившуюся нишу левой пророссийской оппозиции захотят занять новые лица. Но с новыми лицами в украинской политике не густо, а в Донбассе – тем более. Поэтому новые персонажи оказываются давно забытыми старыми, как это было в случае с Виктором Медведчуком. Да и отечественный избиратель в отношении новичков всегда скептичен – путь к его сердцу долог и извилист. Похоже, что в ближайшее время КПУ будет распоряжаться новыми возможностями в гордом одиночестве. А уж как она ими распорядится, покажет время.