Переселенцы Донетчины рассказали о жизни в статусе ВПЛ и поделились своими планами

Вот уже почти шесть лет «дом» для граждан Украины, отмеченных статусом «внутренне перемещенное лицо», не просто слово. И те переселенцы, которые не планируют возвращаться домой после окончания конфликта на Донбассе, и те, кто ждет возвращения в свои квартиры, хранят воспоминания о довоенном времени, когда дом был просто домом, а не столицей личного горя.

Переселенцы из городов Донецкой области поделились с «Донецкими новостями» своими планами на жизнь после окончания войны (собеседники пожелали сохранить анонимность).

Анна, переселенка из Донецка:

– Моя квартира сильно пострадала во время боевых действий, так что возвращаться нам с дочкой особо некуда. Когда после войны приеду в Донецк, сразу же пойду в гости к школьной подруге. На данный момент мы не виделись 4 года, но сохранили дружбу и постоянно общаемся. Сколько продлится война, я не знаю, но знаю, что, сколько бы ни прошло времени, после войны я сразу пойду к ней. И мы выплачем все, что накопилось за все это время, то, что можно выплакать только дома. Вот такой простой план.

Донецк – лучший город на свете. Всегда был и останется таким. Потому что Донецк – это мы, наши сердца, наша любовь, которая на протяжении всех лет, пока идет война, оберегала наш город. Моя дочь недавно пересматривала какое-то кино про Супермена, и дала мне послушать концовку фильма: про то, что настоящая тьма – это не отсутствие света, а уверенность в том, что свет никогда не вернется. Так вот, я уверена, что Донецк вернется. А дочке моей 13 лет. Она рано повзрослела, конечно. Обстрелы помнит. И, как и я, очень хочет снова увидеть свой родной город. Но понимает, что иногда в жизни бывает так, что надо потерпеть и подождать.

Сергей, переселенец из Макеевки:

– В нашей квартире живут какие-то люди. Документы мы забрать не успели, что они с ними сделали – неизвестно. Так что после войны я займусь тем, что буду доказывать, что имею права на свое жилье. Если, конечно, при освобождении Донбасса моя квартира не пострадает. Очень хочется вернуться домой, опять жить в родных стенах. Утрата возможности побывать дома по причине боевых действий – это одно.

Ты не можешь приехать домой, потому что там идет война. А вот фактическая потеря жилья из-за захвата кем-то другим, это совершенно другое. Я представить себе не могу, как это в моей квартире живут какие-то чужие люди, берут наши вещи, пользуются ими, на моей кровати спят, в конце концов. Я не хочу мести или какой-то жестокости, я просто хочу, чтобы эти люди оттуда ушли и никогда не возвращались. Подозреваю, что так просто не получится, что нам будут рассказывать, как они там коммунальные услуги оплачивали… Очень неприятно вот так думать о том, кто живет и что делает с твоим домом. Это полное бессилие.

Ирина, переселенка из Енакиево:

– Я перееду обратно домой, для начала. А в первый день, когда появится свободное время, пойду гулять по парку Вознесенского. Это с детства мое самое любимое место в городе, с ним связаны самые лучшие воспоминания. А потом… не знаю. Буду просто жить и работать. Постараюсь, по крайней мере.

Про наш город говорят разное, если честно, ничего хорошего я не слышала. «Витя там родился» (Виктор Янукович, – ред.), все такое. Но мой город я не связываю с какими-то неприятными людьми или еще чем-то. Мой город захватили, подвергли насилию, пытаются убить. Мой город – заложник, и люди в нем – заложники тоже.

Евгений, переселенец из Горловки:

– Я себе плохо представляю, чем буду заниматься в Горловке после окончания войны. И чем еще эта война закончится, не совсем пока понятно. Но меня тянет домой, я очень скучаю. Всю жизнь моя семья прожила в Горловке, и дальше бы прекрасно жили. Хочется даже вот просто походить по улицам, вспомнить дома, деревья, услышать свой город, узнать заново. Потом, конечно, уеду. Это самое страшное, наверное: кто-то решил, что может переломать наши жизни об колено, и нам ничего не остается, как строить новую жизнь в местах, куда при нормальных обстоятельствах, естественно, не переехали бы.

Наталья, переселенка из Углегорска:

– В общем-то, в Углегорске делать совершенно нечего. Жизни там не будет еще долго. Собственно, и до войны там не было особо радостно. Работы толком нет, развлечений нет, молодежи пойти некуда. Городишко, такой же, как и сотни других по Украине, из достопримечательностей – только бабки на лавках. Но я все равно люблю город детства.

Маму я забрала оттуда еще в 2014-м, сразу, как все началось. Я поняла, что нет смысла дожидаться настоящей войны, и, как только беготня с чужими флагами началась, я посмотрела на все это дело, посоветовалась с мужем, продали квартиру, сели в машину, взяли с собой то, что смогли увезти и отправить по почте. И вот так мы оказались в Харькове.

Но мне после войны хотелось бы поехать туда, посмотреть, как будут отстраивать, восстанавливать. В Енакиево тоже хочу приехать, родственники там остались, хоть мы почти и не общаемся сейчас. Многое по-другому теперь. И хочется увидеть то, что я любила, снова таким, как раньше. На земле происходит столько войн, и всегда после них так или иначе приходит мир. К нам мир тоже обязательно вернется. Война не может идти вечно.

Вадим, переселенец из Снежного:

– Мне не верится, что прошло уже столько лет. И, наверное, мне повезло чуть больше, чем многим другим, потому что мой дом не разрушен, за ним присматривают мамины родственники, и мне точно будет, куда вернуться. С одной стороны, сейчас я живу в Днепре, тут, естественно, больше возможностей, чем в Снежном. С другой – на оплату аренды ежемесячно идет много денег, которые могли быть потрачены на что-то полезное, что-то для себя, для семьи. Перспектив никаких нет, потому что здесь я всегда буду работать на аренду квартиры, а когда-то закончится здоровье, закончатся силы, а вокруг будет только чужой город, где у меня никого нет. Поэтому я надеюсь, что наступит время, когда мы сможем вернуться домой, и жить, как раньше.

Ольга, переселенка из Дебальцево:

– Самая заветная мечта – почувствовать себя дома. Иметь право переклеить обои, передвинуть мебель, поменять занавески. Пригласить гостей, родственников на какое-то время. Просто потому, что можешь это сделать, и ни у кого не надо спрашивать разрешения. Собственное жилье – вот, оказывается, что главное, нужное для того, чтобы ощущать себя человеком с чувством собственного достоинства.

Если получится приобрести жилье здесь, в Запорожье, будет прекрасно. Если нет – тогда будем надеяться, что война когда-нибудь закончится, и мы сможем вернуться в свои дома.

Если я вернусь домой, то приеду со своими детьми, которые родились уже после отъезда, и покажу им места, где родилась и выросла, где познакомилась с их отцом. Покажу им, за что надо любить свою Родину. Потому что это их Родина, оттуда их корни, и они должны об этом знать.