Самолюстрация

Мой бывший шеф – энергичный метросексуал средних лет – исколесил заграницу вдоль и поперёк.

Как правило, вернувшись из очередного вояжа, он собирал подчинённых и со снисходительными нотками в голосе, присущими всем обладателям донецкой прописки, начинал своё слегка косноязычное повествование о жизни «за бугром». При этом не уставал ставить в пример зарубежных государственных чиновников - дескать, и начитаны, и подтянуты, и языки знают.

В конце подобных монологов, как правило, следовало нехитрое умозаключение, что и мы обязаны всячески развиваться и повышать свой образовательный уровень, а не то так и останемся сирым быдлом, и государство скоро перестанет в нас нуждаться ввиду непроходимой нашей дремучести и несоответствия суровым европейским стандартам.

Трудно не согласиться с этим мнением, но лично я считаю низкий уровень эрудиции слуг государевых далеко не главной причиной всех наших бед. 

Беда в том, что государственная служба сегодня стала последним приютом для целого легиона бездарей, которые вряд ли смогут себя найти в жизни вне системы. Смысл их существования заключается в бесконечном использовании своего служебного положения для личной наживы. Согласен – штамп, но в данном случае сложно подыскать более правильные слова.

Уж я-то знаю, о чём говорю…

Я отдал государственной службе более десяти лет. Не буду углубляться в детали – где и как, скажу короче – мне везло. Я получал должности, на которых интересно было работать, и уже к двадцати семи занимал достаточно солидный пост, относящийся к государственной номенклатуре. Молодость, перспективность и хорошие отношения с руководством, казалось, гарантировали мне крепкую государственную карьеру, тем более что играть по правилам меня научили ещё в юности. А правила были просты и понятны – не высовывайся и уважай начальство. Не высовывался и уважал – честное слово. Разделял, властвовал и завозил. Казалось, всё шло хорошо, но тут грянул Майдан, после которого начался мой невольный дауншифтинг.

В начале 2005 года оранжевая власть объявила люстрацию. Более тридцати тысяч государственных служащих лишились работы.

Мне «повезло» чуть больше моих вышвырнутых на улицу коллег – хотя и с существенным «понижением» в должности и зарплате – (но!) я остался в системе.

Всё это было для меня серьёзным ударом. Тогда я не понимал, чем заслужил подобную немилость, и от всей души ненавидел новую власть.

Сейчас я понимаю, что все эти эмоции у меня были вызваны только одним – страхом оказаться вне системы, которая кормила меня. Я боялся себе признаться, что кроме выполнения механических функций госслужащего,  ничего в жизни больше не умею. Это пугало больше всего.

С трудом пережив и отработав следующие два года на средней руки бюрократических должностях типа «принеси-подпиши-отнеси-пошёлвон», постоянным фоном которых являлся страх, время от времени прерываемый отпусками, больничными, перманентным похмельем и нервными срывами, в конце концов, я принял самое непростое и самое выстраданное в своей жизни решение – я решил уйти. Просто уйти. Сам. К такой-то матери… Всё равно работа, которой я вынужден заниматься, бесполезна, а, следовательно, бесполезен и я.       

Первое время пугала тишина. Сначала замолчал мобильник. Куда-то исчезла необходимость постоянно демонстрировать хорошее настроение и кипучую трудовую деятельность. Будто сгинули разом вчерашние друзья-товарищи, с которыми десять лет делилось всё – от печалей-забот до последней сигареты и «полтинника» в рюмке. Тот мир меня вычеркнул и забыл. Я поступил симметрично.

Впрочем, оказалось, что жизнь после госслужбы определённо существует.

Не буду кривить душой, рассказывая, что всё сразу стало хорошо и благополучно. Нет. Просто мне повезло с близкими, которые меня поддержали в трудный момент. Не сразу, но постепенно у меня появилось новое любимое дело, желание, время, а главное – смысл развиваться. В конце концов, за последние два года я узнал гораздо больше, чем за предыдущие десять. И сегодня я на сто процентов уверен, что, устроив самому себе добровольную люстрацию, поступил честно.

Термин «люстрация» происходит от латинского слова «Lustratio» — очищение посредством жертвоприношений.

Очищение. Ни больше, ни меньше. Вопрос лишь в том, ЧЕМ именно ты готов пожертвовать, чтобы очиститься. Я, в конечном итоге, пожертвовал страхом, ленью и неуверенностью.

Всего-то.

 

Егор Степнов