Предпринимательство без границ: как супруги переселенцы с Донбасса начали собственное дело на Полтавщине

Четыре года назад супруги покинули родную Дружковку в Донецкой области и переехали в Полтаву. Свою историю они рассказывают совершенно спокойно — будто их жизнь похожа на миллионы других. И кажется, что всё действительно просто. Убежать от войны в 2014 году, год прожить в оккупированном Крыму и вернуться назад на восток Украины. Пережить травму, реабилитировать которую не брались врачи, — и восстановить себя самостоятельно. Устроиться на три работы, чтобы содержать семью. Искать себя на новом месте, много работать, снова пережить войну и страх все потерять. 

Сегодня у них собственные массажные кабинеты. Валерия работает с женщинами, делает массажи и процедуры ухода за телом. Максим устроил на своем рабочем месте мини-спорзал и работает в том числе с нашими военными, реабилитируя их на волонтерской основе после травм. 

В материале ниже — история супругов с Донбасса, которые смогли найти свой путь и помогают восстановиться и пережить нелегкие времена другим.

“И в споре победил, и в жизни”

Они пришли на встречу всей семьей: Валерия, Максим и их дочь София. Выходные семья привыкла проводить вместе. В будни видятся только вечером, и порой не хватает сил даже наговориться. Это, говорят, их первое интервью. И Максим сразу вспоминает о своем знакомстве с женой.

“Познакомились мы в школьные годы. Это, кажется, был еще 9-й класс. Учились с Лерой в разных школах, но имели общих друзей. Увидел ее — и поспорил с приятелем, что мы с ней будем встречаться. Так у нас все и пошло. И в споре победил, и в жизни”.

Родились и жили они в Дружковке — это городок недалеко от Краматорска. Валерия вспоминает, что они были очень молодыми, когда началась война на востоке Украины. Валерии было 17 лет, а Максиму — 18. Они тогда еще не были женаты, но уже встречались.

“Как сейчас помню — мы были у Леры дома. Лето. Жара страшная. Все окна открыты настежь, — подключается к рассказу Максим, — и тут слышим нереально громкий звук — что-то летит. Я посмотрел в окно и увидел истребитель”.

Именно в тот момент самолет сбила ракета. И на их глазах он стал падать: столб дыма, звук от удара. Было впечатление, что началось землетрясение. Резко исчезла связь, и ни Валерия, ни Максим не могли никому позвонить, спросить, все ли в порядке с родными. Парень сразу взял Валерию и они пошли к его отцу в гараж — там было более-менее безопасно. Решили переждать.

Валерия вспоминает, как в ту ночь они все спали в машине. Было очень беспокойно — обстрелы продолжались, и когда это все закончится, никто не знал. А через несколько дней ей позвонил папа, он в то время жил в Крыму, и сказал, чтобы они ехали к нему. “Было очень страшно и непонятно. Мы не знали, что будет дальше. Просто убегали от войны”.

Они думали, что пробудут на оккупированном полуострове несколько месяцев и вернутся. Что война скоро закончится. Но прожить в Крыму им пришлось около года. И не только из-за войны. Этот этап принес сложное испытание, но одновременно — и новый путь для Максима. Именно там он понял, чем хочет заниматься всю жизнь.

“Именно эта травма заставила меня изучать тему реабилитации людей”

Когда пара переехала в Крым, они поняли, что быстро домой вернуться не получится. Максим решил найти подработку, а в сентябре — продолжать обучение.

“На тот момент я окончил Донецкий техникум. По образованию был учителем физкультуры, — говорит Максим. Ну и дальше нужно было идти учиться. До конца лета особенно ничего на востоке Украины не изменилось — возвращаться некуда. Я поступил в Таврический национальный университет по этой же специальности. Там проучился год”.

И здесь Валерия включается в разговор, напоминая историю, которая, по сути, и стала началом карьеры Максима в сфере реабилитологии. 

“В том же году со мной произошел несчастный случай. Я работал на одном предприятии и получил травму, в результате которой отрезал себе 4-главую мышцу бедра. Мне сделали операцию, и я должен был идти на реабилитацию. Вообще, я — баскетболист. Всю жизнь занимаюсь спортом и это для меня очень важно. Поэтому хотел быстрее восстановиться”.

Валерия вспоминает, как Максим занимался сам. Разрабатывал ногу только по найденным в Интернете упражнениям — и у него получилось. Тогда он еще не был дипломированным реабилитологом, каких-либо особых знаний не было.

Так парня, по его словам, “втянуло”. Он стал интересоваться этой темой. Но была другая проблема — они жили в Крыму, где у них не было никаких прав.

“На тот момент это уже была оккупированная территория. А у нас украинское гражданство. Ну какие там права? Брать российские документы мы не хотели. Поэтому решили вернуться назад в Дружковку, — вспоминает Максим. — Я продолжил свое обучение уже в Краматорске — туда переехал Донбасский национальный технический университет. Перевелся на кафедру физической реабилитации. Эта травма заставила меня изучать тему реабилитации людей”.

“Если лечь и сдаться, — не будет ничего”,  или “Я был в их шкуре”

Уже на последнем курсе обучения Максим начинает работать в сфере реабилитации. Сначала помогает людям с болями в спине и небольшими травмами. Конечно, сначала это были родственники, друзья и знакомые. “Как и у всех новичков”, — смеется Максим.

Валерия вспоминает, как парень тогда помог встать на ноги своему дедушке. Тот вообще не вставал после инсульта. Было сложно не только физически, но и морально — мужчина вообще ничего не хотел делать. А его нужно было реабилитировать уже буквально на следующий день — иначе он бы так и не ходил. 

Максим приезжал к дедушке каждый день, занимался с ним. И через несколько недель он уже не только вставал, но и занимался домашними делами.

“Если не заниматься, человек так и будет лежать, говорит Максим. — Уже с опытом я понял, что жалеть людей нельзя. Я был в их шкуре — знаю, как оно, когда больно и когда не получается делать то, к чему привык. Но, если лечь и сдаться, не будет ничего, человек просто не сможет двигаться вообще. А с дедушкой мы позже даже диван перетаскивали”.

Более серьезные и сложные пациенты у мужчины появились после окончания учебы. Он начал работу в Центре реабилитации людей с инвалидностью в Дружковке. 

“Там спектр категорий пациентов был очень многогранен: от людей с психическими расстройствами до людей после операций, пациентов с грыжами и т.д. Работал даже с детьми-аутистами. Это очень специфическая категория людей — нужен особый подход к каждому ребенку”.

Максим признается, что порой тяжелее работать не с самим пациентом, а с родными. К примеру, один из самых сложных его случаев был, когда к нему на реабилитацию попала девушка после ДТП. Она пережила две клинические смерти, ее тело вообще не слушалось, даже говорить нормально она не могла.

“Ее муж был в очень тяжелом моральном состоянии. Приходилось работать и с ним, объяснять, что с этим надо смириться и научиться жить дальше. Это был самый трудный случай в моей работе”.

Максим и Валерия поженились, у них появилась дочь. Муж рос профессионально, много работал, а жена пока была в декрете. В этот период они поняли, как война изменила их родной город. 

“Люди поникли. В глазах была какая-то… обреченность, беспомощность, отчаяние. За год Дружковка стала другой. Город опустел. Работы почти не было. Развитие остановилось”.

Максим работал на двух работах и ​​брал массажи на дом. Но и этих денег не хватало, чтобы нормально жить с семьей. 

“Я понимаю девушек из Харькова, Сум, Донбасса, которые не могут произнести ни слова от стресса”

Максим работает реабилитологом и параллельно — учителем в школе-интернате для детей со сколиозом. Ездит ежедневно в пригород Дружковки и возвращается домой около 22:00 последней электричкой.

“Мы начали понимать, что нам просто не хватает денег, — вспоминает Валерия. — Максим работает каждый день, мы его почти не видим. А у нас ребенок, семья. Экономическая ситуация в городе была такая, что люди не могли себе позволить ходить на массажи. Сеанс у Максима стоил всего 30-50 гривен. Как справляться? Мы не знали. Мы же сами по себе — ни богатых родственников, ни наследства какого-то у нас нет. Сами все вытягиваем”.

Так что мужчина выставил свое резюме на одном из сайтов, и совсем скоро ему позвонили из Полтавы. Буквально через несколько дней Максим прошел собеседование и устроился в фитнес-клуб в новом городе. Валерия с дочерью остались в Дружковке, пока мужчина обустроится и заработает деньги на съемную квартиру. Так, через пять месяцев их семья уже переехала в Полтаву.

“Переезд был очень эмоциональным. И нелегким морально. Я понимаю тех девушек из Харькова, Сум, Донецка, которые приходят ко мне на массаж и не могут произнести ни слова от стресса, — говорит Валерия. Ведь сама пережила подобное. Все было так сумбурно: мы загрузили всю нашу квартиру в фургон и поехали в новый город”.

Женщина была полна надежд: новая жизнь в большем городе, новые знакомства. Но потом поняла, что здесь все чуждо: квартира, улицы, люди. Было ни с кем ни поговорить, ни пройтись. Максим на работе, а Валерия гуляла с ребенком в незнакомом районе и не понимала, что дальше.

“Было даже такое, что я волновалась из-за вопроса языка. На Донбассе все говорят по-русски. А с началом войны пропаганда еще сильнее разжигала споры на этом фоне. В Полтаве русского почти не слышно. И я сначала даже боялась заговорить. Но на самом деле все было хорошо — и я успокоилась. Адаптация заняла у нас около трех месяцев”.

Уже через месяц Валерия решила искать работу. Дочь отдали в детский сад — и она устроилась в маркетинговый отдел одного интернет-магазина. Максим в это время нарабатывал клиентскую базу и развивался как массажист-реабилитолог.

“В Дружковке аренда жилья стоила 500 гривен, а в Полтаве — 5 тысяч. Это были для нас огромные деньги. Потому я пошла на работу. Так у меня стали появляться новые знакомства. Люди мне здесь понравились. В Крыму, например, было не так. Мы ловили себя на мысли, что там не наши люди: постоянные споры, ненависть к Украине. Потому оттуда и уехали. А здесь все готовы помочь адаптироваться, подсказать что-то”.

В “массажную сферу” Валерия переходила постепенно. Говорит, что сначала ее заинтересовала тема с позиции здоровья. Да и Максим своим примером подтолкнул жену к освоению новой профессии.

“У нас теперь “семейный подряд”, или если бы не КОВИД…

Сначала Валерию учил делать массажи муж. Затем женщина начала ездить на курсы, тренинги и мастер-классы. Постепенно научилась делать и массажи для беременных, и обертывания, и тейпирование. Максим уже вышел на новый уровень: у него постоянные клиенты, работал на себя. И Валерии тоже такого хотелось.

“Я интересовалась массажами и косметологическими процедурами для тела с медицинской точки зрения. Меня очень волновало, что девушки в погоне за похудением и красивым телом вредят своему здоровью разными непроверенными препаратами: пьют какие-то сомнительные эликсиры. Я против этого всего. Нашла девушку, которая работает на натуральной косметике, делает обертывания тела. Насобирала денег и поехала к ней на учебу. С первого дня я поняла, что хочу работать в этой сфере. И так завертелось. Свой собственный кабинет у меня появился уже три месяца спустя”.

Если бы не ковид, по словам супругов, возможно, они и не решились бы полностью перейти на работу на себя. 

“Когда начался локдаун, я понял, что надеяться на работодателя не стоит. В фитнес-клубе нам ничего не обещали — они и сами не знали, что будет дальше. А у меня были уже постоянные клиенты, просившиеся на массаж. Бывало, что меня везли домой, чтобы я провел сеанс. Я понял, что время пришло. У нас была небольшая отложенная сумма денег, и мы все-таки решили открыть собственный массажный кабинет”. 

Со временем к Максиму подключилась и Валерия. “У нас теперь такой “семейный подряд”, — смеется мужчина. — Я рекомендую жену клиенткам, а она меня”.

Реабилитация военных. Как Максим помогает ребятам?

С началом полномасштабной войны Максим понял, что у него прибавится работы. Хотя об этом сложно говорить, но многие военные нуждаются и будут нуждаться в реабилитации. Травмы разные: от тяжелых ранений до повреждений спины от круглосуточного ношения бронежилета.

“Ко мне и до 24 февраля обращалось много военных. Но с момента начала полномасштабного вторжения ребят стало гораздо больше. И я принял решение помогать им на волонтерской основе”.

Ребят приходит достаточно много, но приезжают они ненадолго. У многих такие травмы, которые нужно лечить минимум 2-3 месяца, а у них есть всего пара недель.

“Есть у меня один военный. Прооперированы оба колена — порвал связки во время выполнения боевого задания. На реабилитацию у нас было всего две недели. Поработали с ним — и он уехал, но продолжаем работу в режиме онлайн. Хотя это совсем не то, но все же лучше, чем ничего”. 

Бывают и такие пациенты, которым помогает один-два сеанса. 

“Приехал парень к жене — она рожала. Сделали пару массажей и снова на Донбасс. Защищает нас там”.

Случаи разные. И их будет только больше. Максим говорит, что после нашей победы многие ребята будут нуждаться в хорошей реабилитации. Сейчас он не может раскрывать имена своих пациентов — они несут службу, и это небезопасно. Но таких историй много.

“Война — это стресс. И наше тело не может не реагировать на него”

24 февраля Максим и Валерия, как и все украинцы, не знали, что делать дальше. Второй раз в жизни они переживали начало войны. Сначала поставили работу на паузу. Но уже через месяц поняли, что людям сейчас как никогда нужна помощь.

“Война — это стресс. И наше тело не может не реагировать на него. Людям нужно хоть чуть-чуть переключаться, справляться с эмоциями хотя бы с помощью расслабления зажатых мышц”, — говорит Валерия.

Самая большая проблемная зона в теле, по словам Максима, — шейно-воротниковая. Это — мышцы стресса. Когда мы боимся, именно здесь зажимаемся больше всего. Очень много сейчас запросов именно по этой проблеме. Головная боль, повышенное давление, головокружение — все это от стресса. Особенно страдают беременные девушки. Ну и, конечно, вынужденные переселенки. 

“Стресс вызывает отек, зажатость тела. Ну и моральное состояние этих девушек я понимаю, как никто другой. Многие из них приходят ко мне просто переключиться, отдохнуть”, — говорит женщина. 

Валерия говорит, что есть клиентки, которые молча лежат и не говорят ни слова. Только со временем человек раскрывается и делится своей историей. А она рассказывает свою.

“Ты знаешь, — говорит мне одна клиентка, — а ведь у меня здесь никого нет. Мы приехали из Харькова в совсем чужой город. Прихожу на массаж — и как заново рождаюсь”. Она беременна. Ей морально легче — малышу тем более. А мне приятно, что хоть так могу помочь”.

Они знают, что такое начинать с нуля, или “Что тебе доставляет удовольствие?”

В конце встречи мы говорили о мотивации. Максим и Валерия — предприниматели, никогда не мечтавшие ими стать. Валерия признается, что вообще не представляла себя в сфере массажей. Даже работу всегда искала административную. А Максим предпринимателем себя и не считает. Говорит, что просто помогает людям.

“Бывают дни, когда мы приходим домой и просто молчим. На работе так много общения, новой информации. А дома молчишь — и тебе хорошо. Бывает, что спрашиваем друг у друга советы или обсуждаем интересный случай, но редко”. 

Супруги говорят, что им просто нравится то, чем они занимаются. “Когда ты видишь результаты, слышишь отзывы, знаешь, что человеку стало легче — вот это мотивация”, — рассказывает Валерия. 

С улыбкой она говорит, что в ее практике были случаи, когда девушки похудели после ее сеансов и смогли забеременеть. Вот такие истории ее и окрыляют.

“Еще очень нравится, что люди рассказывают свои истории, — подключается Максим. — Лежа на массажном столе, человек расслабляется и делится опытом, проблемами. Я из таких разговоров черпаю для себя уроки, вдохновение и мотивацию. И это меня тоже наталкивает на перемены в жизни. А еще вдохновляет, когда человек приходит и говорит, что уже пол года мучается с болью в спине, а ты за пару сеансов помогаешь ему. Это классно”.

Они знают, что такое начинать с нуля. И не раз. Знают, как это — переехать в незнакомый город, где даже страшно заговорить с другими людьми. Знают, что такое бежать от войны и искать свой путь.

“Сначала нужно все же понять, чем тебе нравится заниматься. Любишь плести крючком? Пробуй изготавливать собственные изделия и продавать. Развивайся в этом направлении. Первый вопрос: что тебе доставляет удовольствие? А все остальное будет добавляться”.

***