"Держусь только надеждой, что сын вернется и обнимет меня": в Киеве состоялся масштабный митинг в честь пленных защитников Украины

Наталья, мама погибшего воина Владимира с позывным “Ходор”, на войну провела сына еще в 2019 году. Вспоминает, о службе в “Азове” он мечтал еще с 2014 года, когда учился в школе. Тогда мама уговорила его поступить хотя бы в университет и еще раз подумать над решением. Но после второго курса обучения “Ходор” решил окончательно — идет в “Азов”.

“Я просила его: «Сыночек, может, еще третий курс?». А он мне — «Нет-нет-нет, я туда хочу»... Очень больно теперь. Сын погиб еще в 2022 году, но... Сейчас мы здесь стоим, чтобы люди хотя бы понимали больше о войне. Что есть пленные, что их много, что они не возвращаются домой, их дети растут без отцов и матерей. И бывает очень неприятно, когда к нам на акции подходят какие-то мужчины и говорят: «О, так это же ваш сын был в Третьей штурмовой?» Я говорю, что нет — в «Азове». И он мне говорит, что это одно и то же... После первых обменов мне вообще звонили и спрашивали, мол, можно ли уже поздравить? А когда я спрашивала, с чем — то отвечали: «Ну, ваших азовцев же освободили». Многим даже сейчас приходится объяснять разницу, рассказывать какие-то банальные вещи, которые должны знать все украинцы на третьем году полномасштабной войны. Но, к сожалению, это болит не всем”, — говорит Наталья.

Один из воинов, за которых собрались в центре Киева — Вадим, осужденный российскими властями на 26 лет за якобы убийство гражданских мариупольцев. Его сестра, Александра, вспоминает: только в марте брат должен был начинать обучение в “Азове”. Но так случилось, что сразу ему пришлось воевать – и к этому он был готов.

“24 февраля он перезвонил и сказал, что они едут в Мариуполь. Было очень сложно это слышать, но он молодец, держался и был очень уравновешенным. Много фото и видео даже присылал до определенного времени... А когда стало известно, что Мариуполь окружен, а они должны сдаться в «почетный плен»— признался, что все ребята этого не хотели. Но приказ есть приказ, они не ослушались. Последними словами брата было «Скоро увидимся», — со слезами на глазах вспоминает девушка.

О том, что Вадима осудили, его семья узнала из соцсетей — информацию и список новых осужденных до 26 лет случайно увидела мама парня. Это произошло еще в декабре 2022 года. И до сих пор неизвестно, где он находится. Более того — этого не знают даже “организации безопасности”.

“Нас очень радует, что сегодня о наших пленных помнят. Потому что первые акции за них собирали по 10 человек, а сейчас их — тысячи. И я очень надеюсь, что это как-то повлияет на возвращение наших защитников домой”, — говорит Александра.

Ирина, мама пленного военнослужащего Ильи, на митинг в центре Киева приехала специально из Харькова. Женщина вспоминает, что ее сын в “Азове” служил с 2018 года — и собственными глазами видела, как тот от этого “кайфовал”.

“Я видела, как человек меняется. Он у меня и так был настолько замечательным, что я его обожала безгранично. А в «Азове»он совсем другим стал — серьезным, ответственным. Я слышала его отзывы о командирах, его отношение к службе, к ребятам, которых называл семьей... В какой-то момент я поняла, что мой ребенок морально выше, чем я. Это очень круто. И сейчас я здесь стою ради сына. Держусь тоже ради него, потому что знаю: ему бы не понравилось, если бы я опустила руки и запустила себя. Поэтому... Держимся”, — говорит Ирина.

После теракта в Еленовке, вспоминает женщина, ее состояние было страшное. Спасло лишь то, что имя сына таки не было ни в одном из списков, которые опубликовала российская сторона. Однако тогда, вспоминает, мир для нее исчез.

“Я дома кричала, целовала его вещи... До сих пор у меня нет никакой информации о нем, но я по крайней мере знаю от освобожденных ребят, что его видели живым. Ни его состояние, ни местонахождение неизвестно. «Красный крест» и ООН также ничего этого не знают. И это стыд. Потому что после того, что ребята сделали для Украины, такое отношение — это ужас”, — отмечает мама пленного защитника.

Журналистам Восточного Варианта соорганизаторка митинга Наталья рассказывает: первые акции “Не молчи!” начались в октябре прошлого года. Тогда матери и жены пленных большой колонной вышли под стены КГГА, чтобы напомнить о пленных и отсутствии хоть какой-то связи с ними. Еще тогда после многих вопросов от прохожих, что происходит, стало понятно: эта тема беспокоит и гражданских, у которых нет никого в плену, но помнят о защитниках. С тех пор еженедельные митинги начали набирать огласку, а количество участников увеличилось с нескольких десятков — до тысяч митингующих.

“Все акции-напоминания — это не только дело семей. Потому что наши парни и девушки в Мариуполе, на Черниговщине, Харьковщине — везде — защищали всю страну, а не только родственников или собственных детей. И когда мы до этого дошли, увидели, что в обществе есть отклик — решили, что пора приобщать неравнодушных к такой инициативе. В частности, мы сначала рисовали картонки для себя, чтобы держать их в руках. Но к нам начали подходить люди и спрашивать, как нас можно поддержать. Многие просто стояли с нами рядом, с пустыми руками, но это также привлекало внимание. И поэтому в какой-то момент девушки начали рисовать не по одному плакату, а по два-три: для себя и еще нескольких желающих. И в результате у нас сейчас есть более сотни плакатов, картонок и т.д…” — рассказывает Наталья.

Соорганизаторка акции “Не молчи!” добавляет, что теперь выбор, за кого стоять, огромный — на плакатах есть не только герои “Азова” или Мариупольского гарнизона, или Донецкой бригады сил теробороны. Многие герои, за которых могут стоять люди, попали в плен значительно позже. Некоторые — недавно. И что больше всего болит организаторам — что значительно меньше плакатов с именами героев можно убрать, потому что те вернулись домой. Это — огромная редкость.

“Плен — это не опция сохранения жизни. Это место, где их пытают, над ними издеваются и где их казнят. Это отождествление смерти. И мы подчеркиваем, что бороться за наших пленных защитников должны все. И для этого не надо много ресурсов — нужно просто прийти. Потому что забывать о последствиях российской агрессии нельзя — и нам нужно напоминать, напоминать и еще раз напоминать, что в стране идет война. Просто герои на протяжении всех этих лет стоят стеной между нами и орками”, — отмечает женщина.