Полтора года без приговора. Будут ли наказаны убийцы Артёма Мирошниченко?
На этой неделе в Славянске прошло очередное заседание суда по делу об убийстве активиста из Бахмута Артема Мирошниченко. Суд длится уже полтора года, но, по словам брата убитого, до приговора преступникам еще далеко.
Трагедия произошла 29 ноября 2019 года. Был поздний вечер, Артём шёл по улице, когда на него напали и избили.
Это были выпившие подростки — 16-ти и 17-ти летние жители Бахмута Николай Барабаш и Александр Барышок. Причем последний уже имел судимость за грабежи.
Их быстро взяли под стражу. На суде каждый из них спихивал вину друг на друга, но благодаря видеозаписи полиция точно определила, что бил именно Николай Барабаш.
Как тогда сообщал и.о. начальника отделения полиции Бахмута Ярослав Меженный, бил Артёма Николай Барабаш. Сначала рукой, а когда жертва упала, добивал еще и ногами. После этого нападавший поднял Артема и попробовал его перетащить.
«У него это не получилось, и он кинул его головой об плиту», — рассказывал полицейский.
Открытая черепно-мозговая травма, множественные переломы черепа. Через неделю, не выходя из комы 36-летний Артем Мирошниченко умер.
На похороны собралось много людей. Кроме родственников и близких были проукраинские активисты. Причем не только из Бахмута, но и других городов. Были и военные, которым Артем оказывал волонтерскую помощь.
Убит за украинский язык?
Убийство Артёма Мирошниченко стало резонансным и обсуждалось далеко за пределами Бахмута. Главная причина дискуссий, что по одной из версий на него напали из-за украинского языка.
По показаниям свидетеля, личность которого не разглашалась, подростки обратились к Артёму с каким то вопросом, а он ответил им на украинском языке. То, что он всегда в быту разговаривал на украинском, — это подтверждали все его знакомые и родственники.
Ветеран АТО, глава Бахмутской городской организации ВО “Свобода” Андрей Лоза познакомился с Артёмом в 2014 году. Он рассказывает, что мужчина всегда разговаривал по-украински и никогда не шёл на конфликт.
“Мы с ним познакомились уже после событий 2014 года в Бахмуте. Артём был очень отзывчивым, даже мягким человеком. Всё свое время вне работы занимался волонтерством. Помогал плести маскировочные сетки военным. Участвовал в деятельности зоозащитников. Такой был человек, всё свободное время тратил на помощь другим”, — рассказывает Андрей.
Кроме того, Артём придерживался националистических идей, помогал на выборах, раздавал газеты от “Свободы”. Был одним из немногих активистов, кто регулярно участвовал в партийных мероприятиях.
Мог ли он пострадать за то, что разговаривал на украинском языке?
Родные и соратники Артёма говорят, что действительно мог. В Бахмуте не очень много активно настроенных проукраинских граждан. А те немногие, что есть, периодически заявляют о преследованиях.
В любом случае окончательное решение будет за судом. Хотя близкие убитого боятся, что дело может продолжаться бесконечно долго.
Ситуация с судами
Обоих преступников подозревают в нанесении тяжких телесных повреждений группой лиц, которые повлекли за собой смерть потерпевшего (ч. 2 ст. 121 Уголовного кодекса). Соответствующая статья предусматривает от 7 до 10 лет лишения свободы. Но до вынесения приговора ещё далеко.
Часто рассмотрение дела переносят. Этот происходит по разным причинам: неявка адвокатов, болезнь судьи, невозможность доставить подозреваемых в зал суда в Славянск из Бахмута.
Однажды брату убитого Сергею Мирошниченко вручили повестку с ошибочным временем проведения заседания. Он не успел на суд, и из-за этого заседание не состоялось. Об этом случае Сергей сообщал в соцсетях.
Такая ситуация продолжается уже почти полтора года.
“Сейчас проходит допрос свидетелей. Это происходит повторно и защита убийц запросила пересмотр дел, нового допроса всех свидетелей.
Но не факт, что это получится. Потому что, по моим данным, один свидетель уже исчез”, — рассказывает брат убитого Сергей Мирошниченко.
На данный момент подозреваемые находятся в Бахмутском СИЗО. Им продлили срок пребывания под стражей ещё на 60 суток.
Следующее заседание суда состоится 15 апреля.