Есть фура рыбы, куда везти? Как мариупольцы помогали волонтерам во время войны

В начале 2022 года основатели “Халабуды” и постоянные сотрудники собрались на стратегическую встречу. Это традиционное для общественных инициатив мероприятие, когда команда разрабатывает план действий на будущий год — куда будет двигаться, чего мечтает достичь. Обычно во время стратегических встреч оценивают и потенциальные риски — а вдруг что, как будем реагировать? Конечно, активисты не обошли вниманием новости о стягивании российских войск к украинским границам. “А что если?…” — сказал кто-то в команде.

“Тогда это было в формате игры. На встрече были люди, которые в 2014-2015 волонтерили во время вторжения рф. Они рассказывали нам, как вести себя во время обстрелов, как ездить по заминированным дорогам. Хотя говорили о серьезных вещах, в общем относились к сценарию со смехом: “Ха-ха, да, если рашка нападет, мы готовы!” Я помню предпоследний месяц истерики в СМИ, у нас тогда была стадия отрицания”, — вспоминает соучредительница «Халабуды» Галина Балабанова.

Однако план “Б”, к сожалению, понадобился. Уже утром 24 февраля 2022 активисты “Халабуды” знали, что делать — баррикадировать окна, обустраивать бомбоубежище. Пока была связь, волонтеры координировались с городскими властями и посещали оперативные заседания. Неожиданностью для них стало то, что чаще они слышали вопросы, а не ответы. 

Чиновники не смогли помочь раненому главе департамента

“Городские власти, точнее ее остатки, несколько чиновников, которые не покинули город, собирали планерки утром. Но толку от тех встреч для волонтеров не было. Сколько водовозов есть, какие потребности в больницах, сколько людей эвакуировано из Сартаны и Восточного? У чиновников не было данных, их предоставляли активисты”, — вспоминает Галина. 

Волонтерка озвучивает много вопросов к местным властям, ответы на которые остаются открытыми. Она уверена, что власти не были готовы к обострению боевых действий, хотя Мариуполь восемь лет находился в 20 км от линии разграничения. “Восточный вариант” направил информационный запрос городскому совету относительно мер, принятых в отношении эвакуации населения, однако ответы в установленные законодательством сроки не получены. 

“Более того они не осознавали, как обезопасить самих себя. Показательный случай. В середине марта экстренные заседания начали собирать в помещении с огромными окнами! Рядом прилетело, в кабинете окна выбило. Осколки изрезали лицо главы одного из департаментов. И вот вам уровень готовности мариупольского горсовета к войне. Никто из собравшихся не смог оказать первую помощь. Раненого чиновника привезли в “Халабуду”, — говорит Галина. 

Микробизнес на страже города

К тому времени в “Халабуде” уже была налажена система выдачи продуктов, лекарств и оказания первой медицинской помощи. Накопить запасы провианта “Халабуде” особенно помогли местные предприниматели — преимущественно микробизнес. 

“Привозили холодильники, замороженные пельмени, курятину, колбасы. Был владелец складов, крутой дядя, у него была рыба мороженая, мясо. Когда увидел масштабы нашей работы, говорит, у меня есть фура и пара тонн тающей, отвезу, куда скажете. Я дала адреса шелтеров. А водители одной крупной торговой сети отдали нам ключи от фур с товарами. Нет, сами сети не сотрудничали. Топ-менеджеры довольно быстро свалили из города, помогали рядовые сотрудники», — говорит Галина. 

Ключи от фур волонтерам, вода из источника для соседа, помощь раненому прохожему — мариупольцы каждый день принимали героические решения, которые могли сохранить им жизнь. Пожарный из Мангуша Марк Железняк, присоединившийся к волонтерам “Халабуды”, с восторгом вспоминает предпринимателя, который развозил по шелтерам мороженую рыбу: “Он выезжал под обстрелами, у него было пробито колесо и обстреляна машина. Чувак просто невероятный!” 

Вовлечь в формирование резервов волонтеры пытались и сети, но не складывалось. 

“Еще в феврале предлагали горсовету выкупить у Эпицентра товаров на миллион гривен, потому что торговый центр был закрыт для работы решением горсовета. Но чиновники не согласились, мол, Эпицентр это и так стратегические запасы города. Ну да, на краю города, откуда идут российские танки. Уже в начале марта туда прилетело, и ТЦ размародерили. Также предлагали совладелице Центрального рынка открыть контейнеры за деньги. Мы могли только на официальный счет, но ее не устроило — нет, мол, ФЛП», — рассказывает Галина. 

Мародеров привязывали к деревьям и заставляли колоть дрова

Во всех поездках волонтеров на переговоры с предпринимателями или на выезды к людям сопровождала полиция. Эта взаимопомощь наладилась также инициативой снизу. Юрий Кораблев, старший инспектор по коммуникациям, работавший в пресс-службе Национальной полиции, предложил руководству сотрудничество с “Халабудой” и получил согласие. Волонтеры помогали полиции генераторами, топливом и горячими обедами — как и все мариупольцы, некоторые полицейские голодали по несколько дней, рассказывает Юрий. 

Инспектор вспоминает, как полиция работала на грани возможностей. Патрулировала город, ловила ДРГ, отвозила раненых в больницы, но очень скоро потеряла контроль над ситуацией. 

“Ни света, ни доступа к базам. Погибших регистрировали на бумажках. Потом уже регистрировали без личных данных — “место, прилет, трое погибших”. Если соседи скажут фамилию, имя хорошо. Искать документы было невозможно”, — вспоминает полицейский. 

Юрий уверен, что все было бы иначе, если бы город был обеспечен большим штатом правоохранителей. 

“Большая часть полицейских уехала. Еще в первые дни был приказ областного руководства эвакуировать полицейских из города. Я не уехал, потому что мне казалось, что так сдают город. Сейчас бегство, а потом бежать из Запорожья, Днепра и так без конца? Мы не бойцы, наше дело — предотвращать правонарушения и поддерживать публичный порядок. И на тех, кто остался, было возложено все бремя ответственности”, — заключает Кораблев. 

Он говорит, что жители некоторое время ждали организованную выдачу гуманитарной помощи. 

“Но когда поняли, что помощи не будет, каждый стал сам за себя. И тут каждый обнаружил свое подлинное лицо. Началось мародерство. Я понимаю продукты или вода, ведь магазины не работали. Но телевизоры, пылесосы? Вот две женщины в почтенном возрасте тащат бетономешалку, работающую от электросети. Зачем, говорю? Или пылесосы. Чего их тянете? “Это детям” — говорят”, — удивляется он.

Уже тогда Юрий понял, что начнутся и грабежи, и кражи: 

“Наркоманы-гопники” начали шнырять по квартирам. Был факт — утром люди пошли искать воду, возвращаются, а дом разворован. Лично я был свидетелем того, как пять мужиков с ножами дерутся за пачку гречки и макарон», — рассказывает он.

К мародёрам в Мариуполе причисляли людей, грабивших именно магазины техники. Разговор был строгий — привязывали к столбу или же привозили в “Халабуду” колоть дрова. 

“Если бы сотрудников полиции было больше, все можно было бы организовать более человечно. Обеспечить охрану складов и выдавать людям товары организованно, как это происходило в “Халабуде”. А то кто-то себе “Газель” загрузил, а кто-то без чая и каши”, — рассуждает Юрий. 

Мама, здесь ты не будешь депрессовать

Дрова в “Халабуде” заготавливали для собственноручно собранной печи. Вместе с волонтерами на базе оставались экспаты из Турции — владельцы пекарни. Они учили активистов печь хлеб, но, наконец, взяли шефство над матерями волонтеров — еще одна неожиданная грань единения “Халабуды” во время войны. 

“В первые дни турки пекли хлеб для “Азовстали”, затем горячие обеды — по 300 литров плова. Надо отдать им должное, они очень помогали и были до последнего. Сначала пекли на электричестве, потом на газе, потом на открытом огне, без вытяжек, они плакали от дыма. И все это под бомбами!” — вспоминает Балабанова. 

Мамы волонтеров на помощь туркам пришли случайно. 

“По мере того, как сужался круг боевых действий в городе, к нам приходили родственники волонтеров или люди, которые раньше ходили на курсы или тренинги. На вторую неделю марта все шелтеры в городе были переполнены — кинотеатры Савона, Комсомолец, Драмтеатр. Мы нашли возле нас защищенное место, с двумя выходами — бывшее заведение дополненной реальности “Куб”. Сделали там свет, кровати, но быт они обустраивали сами. Там жили около 50 человек”, — вспоминает Галина. 

Николай Петаев — один из волонтеров, который привел сюда родителей — из разрушенного 23 микрорайона на окраине города. Николай дважды переселенец. В 2014-м выехал из Саханки, в двух километрах от Широкино. В Мариуполе у ​​него был бизнес. 

“Я боялся оставлять всю семью в одном бомбоубежище. С женой был в ДК “Молодежный”, а родителей уговорил в “Халабуду” на “Куб”. Мама помогала на складе с вещами, а потом турки научили ее печь хлеб. Папа же войну больше переживал по-своему — в одиночестве. У него ПТСР еще после 2014-го, получил осколочное ранение. А мама кайфовала от того, что могла быть полезна. Месила тесто с другими женщинами, у них в цехе было весело. Каждый день они отправляли машину хлеба в город”, — вспоминает Николай. 

На новости — 4 часа, а потом Гарри Поттер!

Депутатка городского совета и руководительница центра “Мальтийской службы спасения” в Мариуполе Екатерина Сухомлинова восхищается мариупольцами: 

“Практически с первых дней громада не растерялась. И умение сплачивания проявили лучше, чем городские власти. Дмитрий (основатель “Халабуды” — прим.) четко набросал: туда надо генераторы, это для госпиталя, каждый четко знал, что должен делать. Я считаю, что громада сплотилась, в том числе благодаря Дмитрию Чичере, объединившему в “Халабуде” неравнодушных людей”. 

До первых чисел марта Екатерина проводила в Халабуде курсы первой неотложной помощи, а потом уже сама лично предоставляла ее пострадавшим мариупольцам. 

Однако страшнее всего для горожан, по словам многих наших героев, была информационная блокада.

“Ко мне выбегали соседи из дворов: “Катя, расскажи, что происходит! Хоть какую-нибудь информацию!” Я брала в “Халабуде” листовки, раздавала у себя в Левобережном районе. Но предупреждала: “Прочитали и в костер!”, потому что неизвестно, какие последствия могут быть”, — вспоминает Екатерина. 

Важность возобновления связи с внешним миром понимали в “Халабуде”. Галина Балабанова вспоминает удручающее чувство заброшенности: “Никто не знал ни о коридорах, ни о том, что происходит за городом. Мы думали, что никто не знает, что происходит в Мариуполе. Но, как выяснилось, все знают». 

Где-то на первой неделе марта волонтерам Халабуды удалось возобновить телевизионное вещание. 

“Благодаря генератору и спутнику поймали закодированный телемарафон украинских новостей, — вспоминает мариупольский журналист Вячеслав Твердохлеб. — Очень трудно было поймать этот марафон. И это в то время, когда в окрестностях города уже транслировали пропагандистские каналы россиян “Звезда” и “Оплот ТВ”. 

Галина вспоминает, что в определенный момент новости начали подавлять жителей “Халабуды”:  

“Лично ко мне пришло тогда осознание, что нами решили пожертвовать. Для большинства это не оказалось сюрпризом. Однако женщины из шелтера, которые отвечали у нас за уборку, за кухню, они оторваться не могли от телевизора. Впоследствии настроение у людей настолько ухудшилось, что они находились в постоянной депрессии. Так что мы установили правило — телевизор включаем 2 часа утром и 2 вечером, а затем смотрим Гарри Поттера”. 

Полномочия следить за ходом событий в стране негласно возложили на журналистов, также присоединившихся к волонтерскому кругу. Ночью Вячеслав Твердохлеб охранял склады, а днем ​​вместе с коллегой записывал новости и готовил информационные бюллетени для горожан. 

“Отдельно по каждому региону делали сводки: какие направления боев, сколько уничтожено вражеская техника. Также писали практическую для горожан информацию: где есть шелтеры, где можно достать воду. Расклеивать инфо-листовки смысла не было, потому что их сдирали. Мы вывешивали возле “Халабуды” и раскладывали в пакеты с продуктовыми наборами”, — вспоминает Вячеслав.

Информация к людям поступала с опозданием в сутки — новости журналисты собирали до шести вечера, а вывешивали утром на следующий день. Однако это было лучше, чем полный вакуум. Самым востребованным вопросом читателей импровизированной газеты было: “Когда эвакуация?” 

Однако россияне так и не дадут “зеленый коридор” жителям окруженного и уже полностью уничтоженного города. Мариупольцы будут уезжать и выходить пешком на свой страх и риск. После обстрела “Халабуды” 18 марта россиянами в штабе еще оставались волонтеры, которые надеялись сохранить уцелевший провиант и продолжить работу. Однако вторжение оккупантов в хаб и последующий допрос волонтеров перечеркнул эти надежды. 

Сейчас “Халабуда” возобновила свою деятельность в Запорожье, и хотя сообщество того страшного времени разбросано сегодня по всей стране, они не прекращают участия в ее инициативах и все ждут возвращения человека, который смог их объединить. Основатель “Халабуды” Дмитрий Чичера на данный момент пропал без вести.

Автор: Евгения Вовк. Фото на обложке: Разрушенные склады “Халабуды” сегодня. Источник: Фейсбук-страница Вячеслава Твердохлеба @tbslav