Заглядывают даже под белье. Как проходит фильтрация, устроенная оккупантами

Боевые действия на территории Мариуполя и в пригороде продолжаются почти три месяца. По оценкам местных властей, в городе остается от 120 до 170 тысяч человек. Периодически в город «прорываются» гуманитарные автобусы из подконтрольной части Украины, чтобы вывезти людей в Запорожье.

В то же время в город приезжают и другие автобусы, которые вывозят жителей на временно оккупированные территории Украины. Люди, уставшие от постоянных обстрелов и отсутствия хотя бы минимальных условий для проживания в разбитом Мариуполе, тоже выбирают этот путь.

Какое бы направление люди ни выбрали, всем приходится проходить процедуру фильтрации, устроенную оккупационными властями.

Восточный вариант поговорил с двумя женщинами о подробностях этой процедуры.

Владислава, фильтрация в поселке Старобешево

Владислава несколько лет работала журналисткой в медиа Мариуполя. С первых дней полномасштабного вторжения она вместе с коллегами собирала информацию о происходящем в городе. Когда в начале марта в Мариуполе пропала электроэнергия, продолжать работу стало невозможно.

Впоследствии усилились обстрелы района, где Влада жила со своим парнем Никитой. К тому же у них кончалась вода и еда. Пешком они дошли до родителей Влады, живших в Кальмиусском районе. Но и там надолго задержаться не удалось. Россияне обстреливали металлургический комбинат имени Ильича и сам район с самолетов и артиллерии.

Семья решила спуститься в укрытие на территории меткомбината. Там уже скрывались сотни людей, ресурсы постепенно заканчивались. Все боялись застрять там без еды и воды, поэтому люди пытались выйти и найти более безопасное место.

С третьей попытки семье удалось выйти и вернуться домой. Там они узнали о так называемой «зачистке» — российские военные заходили в каждый дом или квартиру и записывали, кто там живет.

То, что Влада работала в СМИ, уже представляло опасность. Но еще больше семья переживала за Никиту, который в феврале дорабатывал последние дни в полиции. Журналисты, активисты, волонтеры, военные и сотрудники правоохранительных органов первыми попадают во внимание российских захватчиков.

В середине апреля в их дом пришли люди в военной форме россии и приказали мужчинам собираться. С тех пор прошло больше месяца и Влада до сих пор не знает, где ее парень.

Отец девушки уже прошел фильтрацию и сейчас находится в ныне оккупированном селе Безыменное. А с ним еще более полтысячи мужчин. О том, почему их не отпускают, никто не говорит. Но условия, где они содержатся, минимальны. К тому же существует риск распространения заболеваний, в частности коронавируса, ОРВИ и туберкулеза.

Влада уехала из города в конце апреля. Около одного из супермаркетов в Кальмиусском районе «МЧС ДНР» собирал списки на «эвакуацию» людей в оккупированный Донецк. В одном автобусе — всего 30 мест.

«Мы записались и уехали на следующий день. За пять минут до отправления нам сказали, что в Донецк мы уже не едем, а едем в Старобешево», — вспоминает девушка.

В Старобешево они приехали около трех часов дня и через несколько часов их «пригласили» на фильтрацию. Владислава говорит, что на тот момент в отделении полиции были задействованы почти все кабинеты. Под наблюдением сотрудника полиции люди заполняли анкету. Нужно было оставить свои данные, ответить, есть ли среди родственников сотрудники полиции, СБУ, военные, о своем отношении к украинской власти.

«О работе тоже спрашивали. Я писала правду о себе и Никите. Всё обошлось. Его они и так задержали, а о моей работе спросили отдельно: снимала ли сюжеты об “Азове” и о чем вообще снимала. Сказала, что снимала сюжеты о заводах и горсовете, потому что они — владельцы нашего медиа. Также спрашивали об отношении к власти», — говорит Влада.

У людей брали отпечатки пальцев и ладоней, фотографировали в профиль и анфас. В конце дали бумажку об «успешном прохождении фильтрации». При этом телефон не смотрели, тело не осматривали, как это бывает в других фильтрационных лагерях.

Но Влада говорит, что ей скорее повезло: то ли сотрудники были невнимательными, то ли она просто не вызывала подозрений.

Уже выехав на оккупированную территорию и впервые за много дней получив доступ в интернет, она узнала, что из Мариуполя ходили эвакуационные автобусы в сторону Украины.

«Мы об этом ничего не знали. Как, думаю, и все остальные жители города, кроме разве что жителей Центрального района», — говорит девушка.

Сейчас Влада живет в оккупированном Донецке. Где ее парень, она не знает. Ищет и надеется, что скоро снова увидит Никиту и своего отца.

Анна, фильтрация в поселке Безыменное

Анна жила в Центральном районе города. После начала полномасштабной агрессии рф она не оставляла надежды выехать на подконтрольную украинским властям территорию Украины. Выбраться из Мариуполя очень сложно, особенно в условиях отсутствия доступа к информации.

В начале мая Анна благодаря дочери узнала, что из Мариуполя будут отправляться эвакуационные автобусы в Запорожье. При этом автобусы будут сопровождать международные гуманитарные организации — Красный Крест и ОБСЕ.

Автобусы собирали людей возле «ПортСити». Анне пришлось пять часов простоять в очереди, чтобы записаться на эвакуацию и получить свое место в автобусе.

«На тот момент нам дали всего два автобуса. Поэтому влезть смогла только половина людей. Другая половина осталась. Они просто стояли и смотрели на нас… сами понимаете, какими глазами», — вспоминает Анна.

Некоторые ждали своей очереди по несколько дней.

«Со мной рядом сидела семья, они все из Левобережного района города. Доехали в “ПортСити” за тысячу гривен. Надеялись в тот же день уехать с гуманитарной колонной, но никто не приехал. Чтобы переночевать где-нибудь, они ходили по многоквартирным домам и просили пустить переночевать хотя бы в подъезде. Одну ночь им пришлось сидеть в подъезде», — рассказывает Анна. 

Она сразу решила: если и сегодня не удастся уехать, она пригласит их на ночлег в свой дом.

В автобусе водитель сообщил, что все сначала поедут в Безыменное, где проходит процедура фильтрации. Этот поселок оккупирован с 2014 года и находится примерно в 30 километрах от Мариуполя, но в совсем другой стороне от Запорожья. Поэтому все пассажиры приготовились к долгой и тяжелой дороге.

До Безыменного они добрались уже когда стемнело и ждали до десяти часов вечера, пока им разрешат выйти на улицу.

«Мужчина угрожающего вида сказал подготовить паспорта и телефоны. При этом, чтобы все были разблокированы. И подчеркнул, что адреса нашего проживания в Мариуполе следует называть по старым названиям, которые существовали еще до декоммунизации. К примеру, не проспект Мира, а проспект Ленина», — рассказывает женщина. Многие уже забыли старые названия.

Людей распределили по трем палаткам: для мужчин, для женщин до 60 лет и для женщин старше 60 лет. Анна попала во вторую.

Женщин там раздевали до нижнего белья. Требовали приспустить трусы и поднять бюстгальтер, чтобы, как думает Анна, проверить татуировку. Также оккупанты требовали снять носки, чтобы рассмотреть пятки. 

«Это мы потом решили, что они ищут именно татуировку. Спрашивать в палатке, что конкретно им нужно, никто не решился», — вспоминает Анна. 

Внимательно проверяли телефон и ручной багаж людей, сняли отпечатки и сделали фото. Сфотографировали со всех сторон. Спрашивали о родственниках в Украине. Анна сказала, что ее дочь за границей, и они почти не поддерживают связь.

Оккупанты не жалели никого: фильтрацию пришлось пройти даже едва ходившему 90-летнему дедушке.

Людям разрешили сходить в туалет, но происходило это под конвоем. Людей сопровождали вооруженные оккупанты. Не предложили ни воды, ни присесть. После того как кто-то проходил всю процедуру фильтрации, сесть в автобус ему не разрешали. Люди были вынуждены ждать всех остальных пассажиров. Все это в холоде чуть ли не посреди поля.

«Фильтрацию все прошли в три часа ночи. Нам любезно разрешили сесть в автобусы. И мы до шести часов в холоде снова ждали, пока нам разрешат уехать», — говорит Анна.

Оккупанты намеренно рассаживали семьи по разным автобусам, разделяя мужей и жен, детей и матерей.

Путь был настолько труден, что некоторые теряли сознание. К счастью, вместе с колонной ехали медики, именно они предоставляли пострадавшим помощь. 

«Когда мы подъехали к Васильевке, это почти серая зона, водитель сказал нам молить Бога, чтобы оккупанты нас выпустили. Потому что в прошлый раз люди вот так на автобусах простояли четыре дня без еды и воды», — рассказывает женщина.

Когда люди доехали до первого украинского блокпоста, никто не сдерживал слез. Все переживали, что автобусы не пустят в Запорожье из-за комендантского часа, но разве могли украинцы так бесчеловечно отнестись к своим согражданам? 

«В Запорожье нас встретили с радостью. Накормили, напоили, дали место, где можно переночевать, а оттуда довезли на железнодорожный вокзал», — говорит Анна.

Сейчас она намерена жить на подконтрольной части Украины. Анна искренне надеется на деоккупацию Мариуполя и то, что в ближайшее время сможет туда вернуться.