Видели смерть и покинули родные дома: как жители Донетчины и Луганщины пережили полномасштабное вторжение

24 февраля 2022 — день, который украинцы никогда не забудут. Проснувшись от обстрелов и сирен, было очень трудно понять, что началась полномасштабная война. Но жители восточных регионов Украины еще с 2014 года поняли, как это — бояться взрывов, прятаться в подвалах и покидать дом из-за оккупации. В 2022 году этот ужас для них снова повторился. 

Восточный Вариант собрал истории украинцев и украинок о том, как они пережили полномасштабное вторжение в этот день год назад.

“Я видела, как мои муж и сын лежат мертвые у подъезда”, Анжелика Медведева из Мариуполя

Анжелика с мужем Андреем проживали в Мариуполе в микрорайоне “Восточный”. Сын Денис с женой и новорожденной дочерью проживали поближе к центру города. Анжелика работала в Центре профессионального развития педагогических работников, Андрей — учителем истории и политологии.

 Женщина помнит жестокость оккупантов еще с 2015 года, когда произошел обстрел микрорайона “Восточный”. Тогда Анжелика работала преподавательницей, в тот момент была с детьми, они были вынуждены бежать и прятаться от вражеских “градов”.

“Был опыт 2015 года. Я была с детьми. И я понимала, как это реально. Но все эти годы город развивался, улучшалась жизнь — был покой. Это была надежда и вера, что все будет хорошо. Но последние три дня было очень тревожно. И не хотелось верить, просто не хотелось”, — вспоминает Анжелика события того периода.

Под утро 24 февраля женщина проснулась от залпов вражеских снарядов. В тот день она смогла поехать на работу. По дороге туда Анжелика увидела колонны украинской военной техники. Тогда ей стало плохо. Она поняла, что все реально.

Заехав на работу, Анжелика поехала к семье сына. В первый день семья закупилась продуктами и старалась сохранять максимальный оптимизм.

Андрей предлагал жене уехать эвакуационным поездом, но Анжелика отказалась, не соглашаясь покинуть свою семью.

После 24 февраля Анжелика два дня боялась выходить из собственного дома. Из-за усиливавшихся с каждым днем ​​обстрелов Анжелика решила поехать к сыну Денису в центр города.

“Я взяла только паспорт, спортивный костюм и белье. Я думала, что скоро вернусь. Но домой я больше не вернулась”, — говорит Анжелика.

 Через неделю к Денису и Анжелике пешком пришел Андрей — транспорт уже не работал, а мост с левого берега на правый был перекрыт. Тогда для Мариуполя начался самый сложный период. Не было связи и никаких коммуникаций, еда и вода заканчивались, обстрелы усиливались. Начались авианалеты — самое страшное.

Андрей и Денис готовили на улице для семьи. Ходили за водой, искали продукты на рынках.

“Я видела, как попала ракета в школу. Видела, как попали в дом напротив. Все загорелось. Мы были окружены уже горящими домами. Мы предпринимали попытки выйти, но на улицу выйти было невозможно”, — рассказывает Анжелика.

19 марта загорелся дом семьи Медведевых. Мужчины договорились между собой дежурить и пробовать сбивать огонь, когда он будет перекидываться на другие квартиры.

Утром 20 марта был новый обстрел. Снаряд попал в дом Медведевых. Андрей и Денис хотели посмотреть, перекинулся ли огонь на их квартиру.

“Они спустились вниз. Я этого не видела, собирала стекла в квартире. И я услышала мужа: “Анжелика, Дениса больше нет”. Я повернулась, закричала, помчалась вниз. Мой сын вышел из подъезда посмотреть, где огонь. Он вышел, и его убили… Муж выскочил к нему. Я кричала в подъезде “Тебя сейчас убьют”. А муж пытался поднять сына. Денис лежал в крови, я видела, что он мертв. Андрей подбежал ко мне, я кричала “Не выходи”, но он сказал “Я не могу его оставить”. Сзади меня закричала невестка с внучкой на руках. Я затолкала ее в безопасное место, вернулась к мужу и увидела, как пуля в него попала… и он… он закричал, а потом лег”, — Анжелика со слезами вспоминает те ужасные события.

Неделю Андрей и Денис лежали у подъезда. Из-за сверхмощных обстрелов невозможно было их забрать. А потом во двор вошли российские солдаты.

“Там был самосвал, который собирал мертвые тела людей по улицам. Как дрова…. Друг на друга… Просто так — граблями самосвала. Хотели и наших, но нас позвал сосед”, — рассказывает Анжелика.

Анжелика хотела забрать обручальное кольцо сына для невестки. Солдаты рф и “днр” предложили отрубить палец. Женщина была в шоке и просто смотрела на солдата. После этого тот нашел масло, и они смогли снять обручальное кольцо с пальца Дениса.

“У меня весь год стоит картина — моя рука дрожит и на нее кладут обручальное кольцо сына. Просто не укладывалось, что такое происходит. Затем они подняли сначала сына, я смотрела на его залитую кровью голову. Затем мужа, их положили в эту машину. И потом я смотрела, как эта машина уезжает”, — рассказывает Анжелика.

Женщине так и не удалось установить, где именно похоронили ее родных.

1 апреля Анжелика с невесткой приняла решение уезжать из города. 24 апреля они приехали в Литву. Сейчас Анжелика активно участвует в митингах, акциях в поддержку украинцев, а также для благодарности литовскому народу.

“У меня брали интервью, я хотела кричать всему миру. Я видела, что людей собирают как животных. Я прошла допросы, я сдала анализ ДНК, показания и заявление направили официально в Гаагский трибунал. И я не то, чтоб успокоилась. Но я поняла, что я это сделала”, — говорит Анжелика.

“Ситуация ухудшалась с каждым днем”, Влад Гуртовой, Лисичанск

Влад Гуртовой родился и проживал в Лисичанске. До полномасштабного вторжения занимался организацией массовых и культурных событий. 21 февраля 2022 года получил звание Мастера спорта по паверлифтингу. Рассказывает, что на 25 число планировал празднование в кафе, но этого уже не произошло.

“Пугали, конечно, что будет полномасштабное вторжение: “Вот война, вот война будет”. Но я в это не верил. Я думал — XXI век, какая война, не может такого быть. 24 февраля все поменялось. Знаете, как говорится, “я заснул 23 февраля, а прокинувся 24 лютого”, — говорит Влад.

Влад проснулся 24 февраля от звонка матери, которая говорила: “Началась война, не знаю, что делать”. Он сразу поехал к своей семье — маме и брату, чтобы успокоить их. Семья пока решила оставаться в городе.

Парень вспоминает, что в первый день в Лисичанске была паника.

“У людей была паника. Очереди в магазинах, на заправках, к банкоматам. На следующий день уже начались обстрелы города. Сами понимаете, почти с первого дня на Луганщине не было ни одного безопасного места”, — рассказывает Влад о событиях того времени.

Влад читал новости, хотел узнать, что делают другие люди. Жители Лисичанска тогда постепенно выезжали, а по городу уже были прилеты. Ситуация усугублялась с каждым днем.

С марта Влад присоединился к гуманитарным штабам и стал помогать людям, оставшимся в городе. Они развозили продукты, воду, лекарства, средства гигиены. Более масштабные и разрушительные обстрелы по Лисичанску начались примерно с апреля.

“Могли оказывать и первую медицинскую помощь людям, и пытались собрать их на эвакуацию. Возле нас был штаб ГСЧС. Мы узнавали у них, когда будет эвакуация. И при раздаче гуманитарной помощи говорили людям, когда и где будут собираться, чтобы эвакуироваться из города. Делали все, что было нам по силам. И даже то, что было не по силам, делали”, — говорит Влад. 

Позже Влад стал руководителем одного из гуманитарных штабов. Он рассказывает, что тогда ответственности стало еще больше.

Власти вместе с волонтерами оставались в Лисичанске до последнего. Он уезжал из города в июне уже вместе с отрядами ГСЧС и украинскими военными. Это произошло за 12 часов до полной оккупации города.

Сейчас Влад продолжает заниматься волонтерской деятельностью для жителей Донетчины.

“Поняла, что это не 2014 год, это другое”, Ирина Григорова, Золотое

Ирина Григорова с мужем Владимиром и сыном Андреем проживали в городе Золотое Луганской области. Владимир работал в шахте, Ирина — продавщицей. Их город всегда находился на линии разграничения с “лнр”, поэтому звуки обстрелов были чем-то привычным.

“Для нас 24 февраля было обычным днем. Мы видели, что на той стороне что-то готовится. Но мы 8 лет жили в таких обстоятельствах, поэтому для нас ничего не изменилось — где-то взрывы. Но тогда друг отправил сообщение, что бомбят Киев. И началась паника”, — рассказывает Ирина.

До полномасштабного вторжения сын Ирины и Владимира Андрей принимал участие в съемке документального фильма режиссерки Алисы Коваленко. В тот день она должна была приехать в Золотое, чтобы доснять нужные кадры. Тогда Владимир с Андреем поехали встретить девушку на вокзале. А Ирина поняла, что война началась для всей страны, а не только для востока. У нее началась паника, но она старалась держаться.

“Я пошла на работу. Муж с сыном поехали встречать Алису. Люди уезжали из города и области. И все говорили, что были ужасные пробки. Из области было просто невозможно выехать. Сын позвонил и сказал, что видел колонны военной техники. Было страшно”, — рассказывает Ирина.

В последующие дни семья пыталась заниматься своими делами, ходили на работу. Надеялись, что все успокоится. Но 1 марта произошел первый сильный обстрел по Золотому. Тогда Ирина поняла, что это “не 2014 год, это другое”.

“Когда мы выходили из подвалов, то видели черный дым и горящие дома. У соседей был разрушен дом, во дворе были дыры, у нас валялись доски из соседних домов”, — вспоминает Ирина.

Из-за ухудшения ситуации семья уехала в приближенный к городу поселок. Там они пробыли еще некоторое время, но после начала авианалетов решили уехать из области.

“Я самолетов до сих пор боюсь, я понимаю, что я сейчас на территории Украины. Но когда я слышу самолет — у меня начинается паника”.

Сейчас Ирина с Владимиром проживают в Днепропетровской области. Сын Андрей сейчас находится в Берлине на Международном фестивале кино и вместе с режиссеркой Алисой Коваленко представят документальный фильм “Мы не погаснем” о жизни подростков на востоке Украины.

Таких историй сейчас сотни тысяч. Год назад миллионы украинцев покинули свои дома и уехали “в никуда”, чтобы только спастись от ракет оккупантов, которые несли смерть. С другой стороны, уже целый год украинская армия противостоит крупнейшей по размерам стране мира, держит оборону, совершает успешные контрнаступления. Поэтому Украина обязательно победит, а украинцы обязательно вернутся домой.

***