27 июня 2021, 13:45
Артур Прихно
Разбор
Почему переселенцы в Украине не чувствуют себя как дома? Основные причины и что с этим делать
На восьмой год после оккупации части Луганской и Донецкой областей в Украине остается много проблем с интеграцией вынужденных переселенцев. Лишь половина ВПЛ чувствуют себя полностью интегрированными. Говорим о болезненной теме, которую все чаще «забывают»
Почему переселенцы в Украине не чувствуют себя как дома?
Основные причины и что с этим делать
На восьмой год после оккупации части Луганской и Донецкой областей в Украине остается много проблем с интеграцией вынужденных переселенцев. Лишь половина ВПЛ чувствуют себя полностью интегрированными. Говорим о болезненной теме, которую все чаще «забывают»
В 2017 году правительство Украины объявило о своих намерениях отслеживать потребности ВПЛ и их процесс интеграции. Это даже включили в национальную стратегию с 2017 по 2020 год.
«Восточный вариант» оценил результаты стратегии и собрал проблемы, которые за это время так и не удалось решить.
«Восточный вариант» оценил результаты стратегии и собрал проблемы, которые за это время так и не удалось решить.
О чем говорят цифры
Международная организация по миграции провела исследование среди ВПЛ по поводу их интеграции на подконтрольной Украине территории. Организация получила данные, что 55% вынужденных переселенцев полностью интегрировались в общество. 34% опрошенных заявили, что частично интегрировались, а 6% не интегрировались вообще.
Главными условиями успешной интеграции для опрошенных переселенцев является наличие жилья и постоянный доход — это 85% и 75% опрошенных соответственно.
Доля тех, кто считает важным условием интеграции проживание рядом с семьей и друзьями сейчас составляет 56%. Это более чем на 10% выше показателя за третий квартал 2019 года. Эксперты связывают рост с ограниченными условиями пропуска людей через КПВВ.
Также почти половина опрошенных ВПЛ считает трудоустройство условием интеграции. А 44% назвали таким условием поддержку местной громады.
Главными условиями успешной интеграции для опрошенных переселенцев является наличие жилья и постоянный доход — это 85% и 75% опрошенных соответственно.
Доля тех, кто считает важным условием интеграции проживание рядом с семьей и друзьями сейчас составляет 56%. Это более чем на 10% выше показателя за третий квартал 2019 года. Эксперты связывают рост с ограниченными условиями пропуска людей через КПВВ.
Также почти половина опрошенных ВПЛ считает трудоустройство условием интеграции. А 44% назвали таким условием поддержку местной громады.
“
Опрошенные, которые не работают или, встретившиеся с трудностями при трудоустройстве реже сообщали о том, что чувствуют себя интегрированными. Среди тех, кто не работает, 51% сообщили, что чувствуют себя интегрированными, в то время, как среди трудоустроенных людей было 59%
Реальное количество переселенцев в Украине остается неизвестным
На сайте Министерства социальной политики с легкостью можно найти обновляемую информацию о том, сколько официально зарегистрированных вынужденных переселенцев в настоящее время проживает в стране. По состоянию на июнь эта цифра составляет 1 469 676 вынужденно перемещенных лиц. Однако, как это часто бывает, официальная информация отличается от реальной.
Дело в том, что справки вынужденных переселенцев получили также люди, которые продолжают проживать на неподконтрольной Украине территории. С помощью таких справок эти люди получают социальные услуги в Украине.
Дело в том, что справки вынужденных переселенцев получили также люди, которые продолжают проживать на неподконтрольной Украине территории. С помощью таких справок эти люди получают социальные услуги в Украине.
«Произошла довольно плохая вещь с переселенцами — их обобщили. То есть справка о внутренне перемещенном лице выдается всем людям, которые пришли и зарегистрировались. Говоря о проблемах переселенцев, их нужно разделять на группы. Есть те, кто уже приобрел жилье на подконтрольной Украине территории, те, кто арендуют жилье, и те, кто проживают на неподконтрольной территории», — говорит переселенка Елена Степова, которая сейчас живет в Черкасской области.
По словам Елены, такое обобщение мешает решать насущные проблемы переселенцев, поскольку государство даже не знает, с каким количеством людей должно работать на подконтрольной территории, а какое количество людей пользуются услугами с неподконтрольной территории.
По словам Елены, такое обобщение мешает решать насущные проблемы переселенцев, поскольку государство даже не знает, с каким количеством людей должно работать на подконтрольной территории, а какое количество людей пользуются услугами с неподконтрольной территории.
Юлия Каплан, аналитик центра «Фабрика мысли «Донбасс»
С этим мнением соглашается аналитик центра «Фабрика мысли «Донбасс» Юлия Каплан:
«Мы точно не знаем демографический состав переселенцев: дети, молодежь, пенсионеры. Соответствующую целенаправленную государственную политику реализовывать в таких условиях достаточно сложно. Когда мы узнаем, сколько их, какова их основная потребность, то тогда можно говорить о какой-то национальной программе».
Отметим, что распределение вынужденных переселенцев на группы, а также отделение проживающих на оккупированной территории, нужно не для того, чтобы лишить кого-то права пользоваться определенными услугами. А для того, чтобы государство могло целенаправленно помогать людям.
Вот, например: люди, постоянно проживающие на оккупированных территориях не нуждаются в программе по трудоустройству на подконтрольной Украине территории в первую очередь. Тогда как они нуждаются в многочисленных услугах и условиях на КПВВ, а также на приближенной территории к линии разграничения.
«Мы точно не знаем демографический состав переселенцев: дети, молодежь, пенсионеры. Соответствующую целенаправленную государственную политику реализовывать в таких условиях достаточно сложно. Когда мы узнаем, сколько их, какова их основная потребность, то тогда можно говорить о какой-то национальной программе».
Отметим, что распределение вынужденных переселенцев на группы, а также отделение проживающих на оккупированной территории, нужно не для того, чтобы лишить кого-то права пользоваться определенными услугами. А для того, чтобы государство могло целенаправленно помогать людям.
Вот, например: люди, постоянно проживающие на оккупированных территориях не нуждаются в программе по трудоустройству на подконтрольной Украине территории в первую очередь. Тогда как они нуждаются в многочисленных услугах и условиях на КПВВ, а также на приближенной территории к линии разграничения.
Люди же, которые «осели» в различных городах Украины, имеют другую проблему — с трудоустройством, жильем, получением социальных выплат и тому подобное. Тогда как сейчас все эти люди с разными потребностями и проблемами для государства являются единственной группой под названием ВПЛ.
Возможно, ситуацию смогут решить цифровые инструменты, о которых так много говорят в последнее время.
Возможно, ситуацию смогут решить цифровые инструменты, о которых так много говорят в последнее время.
Снавер Сейтхалилев, заместитель министра по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Украины
Заместитель министра по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Украины Снавер Сейтхалилев отметил:
«Наше министерство вместе с Минцифрой и Минсоцполитики уже внедрило электронную справку ВПЛ, которой сейчас пользуется около 4% пользователей Дії. Сейчас активно работаем над внедрением электронного заявления для получения денежной компенсации. Также на очереди есть полная идентификация и много проектов. Мы видим в цифровых инструментах большой потенциал для того, чтобы повышать эффективность интеграции ВПЛ».
Но прямо во время выступления заместителя министра сразу несколько человек в комментариях к трансляции отметили: далеко не все вынужденные переселенцы, в частности пенсионеры, могут пользоваться цифровыми технологиями.
«Наше министерство вместе с Минцифрой и Минсоцполитики уже внедрило электронную справку ВПЛ, которой сейчас пользуется около 4% пользователей Дії. Сейчас активно работаем над внедрением электронного заявления для получения денежной компенсации. Также на очереди есть полная идентификация и много проектов. Мы видим в цифровых инструментах большой потенциал для того, чтобы повышать эффективность интеграции ВПЛ».
Но прямо во время выступления заместителя министра сразу несколько человек в комментариях к трансляции отметили: далеко не все вынужденные переселенцы, в частности пенсионеры, могут пользоваться цифровыми технологиями.
Самое главное — это жилье
«Опрошенные, которые проживали в собственном жилье, чаще сообщали о том, что чувствуют себя интегрированными. Почти три четверти ВПЛ дали такие ответы», — отметил специалист МОМ Роман Лунин.
Алексей Беда, переселенец, координатор Центра документирования Украинского Хельсинского союза по правам человека
Показательно, что из пяти вынужденных переселенцев, к которым «Восточный вариант» обратился за комментариями относительно главных проблем ВПЛ, все 5 ответили: самая главная проблема — отсутствие собственного жилья. Отметим, что некоторые из этих переселенцев имеют жилье, но приобрели его за собственные средства без посторонней помощи.
«Переселенцам в первую очередь нужно жилье. Семья, которая живет в съемной квартире, она постоянно "на чемоданах". В любой момент хозяева могут попросить освободить это жилье. Важно дать людям инструмент, чтобы они могли приобрести жилье. Сейчас есть программы, но деньги в этом фонде достаточно маленькие, чтобы дать жилье всем, кто в нем нуждается», — сказал переселенец, координатор Центра документирования Украинского Хельсинского союза по правам человека Алексей Беда.
Семья переселенки Елены Степовой смогла приобрести дом в селе за свой счет, без помощи государства или громады.
«Переселенцам в первую очередь нужно жилье. Семья, которая живет в съемной квартире, она постоянно "на чемоданах". В любой момент хозяева могут попросить освободить это жилье. Важно дать людям инструмент, чтобы они могли приобрести жилье. Сейчас есть программы, но деньги в этом фонде достаточно маленькие, чтобы дать жилье всем, кто в нем нуждается», — сказал переселенец, координатор Центра документирования Украинского Хельсинского союза по правам человека Алексей Беда.
Семья переселенки Елены Степовой смогла приобрести дом в селе за свой счет, без помощи государства или громады.
“
Очень часто в обществе говорят: приехали в село, так берите любой заброшенный дом и живите. Но как же право собственности? У любого, даже заброшенного дома, есть хозяин. Если дом простоял 10-20 лет, то он разобран, гнилой, без воды и света. Там не может жить человек, у которого тоже ничего нет
По ее убеждению, часть переселенцев с радостью согласилась бы на собственное жилье в деревне, если бы государство использовало соответствующую программу и упростило бы процедуру приватизации жилья (больше о программах жилья для ВПЛ читайте на нашем сайте).
Другой вариант — выделение равной суммы средств для всех вынужденных переселенцев на приобретение жилья. Однако тогда, опасается Елена, может возникнуть другая несправедливость.
«У нас семь лет войны. Я приехала на подконтрольную Украине территорию в декабре 2014 года. Наша семья самостоятельно купила жилье и мы не получали помощи. И если сейчас принимают закон для переселенцев, сегодня им будут выплачивать средства за жилье, то эти люди, которые приехали 7 лет, 5 лет, 2 года назад — они остаются за бортом законодательства», — отмечает Елена.
Другой вариант — выделение равной суммы средств для всех вынужденных переселенцев на приобретение жилья. Однако тогда, опасается Елена, может возникнуть другая несправедливость.
«У нас семь лет войны. Я приехала на подконтрольную Украине территорию в декабре 2014 года. Наша семья самостоятельно купила жилье и мы не получали помощи. И если сейчас принимают закон для переселенцев, сегодня им будут выплачивать средства за жилье, то эти люди, которые приехали 7 лет, 5 лет, 2 года назад — они остаются за бортом законодательства», — отмечает Елена.
Справка вынужденного переселенца осложняет жизнь?
Статус переселенца и соответствующая справка не улучшают условия для вынужденных переселенцев. Это подчеркивает Алексей Беда.
«Это только дискриминационная норма, которая позволяет накладывать какие-то ограничения. Например, заменить бумажный паспорт на ID-карту любой человек может за 2 недели, тогда как переселенца будут проверять в течение двух месяцев. Любые социальные выплаты тоже привязываются к справке ВПЛ», — отметил Алексей.
В частности, для получения пенсии люди должны регулярно подтверждать свою личность. Если же человек хочет отказаться от справки и получать пенсию по общим правилам, то ему в пенсионном фонде скорее всего откажут из-за отсутствия бумажного личного дела, находящегося на неподконтрольной территории.
«Это только дискриминационная норма, которая позволяет накладывать какие-то ограничения. Например, заменить бумажный паспорт на ID-карту любой человек может за 2 недели, тогда как переселенца будут проверять в течение двух месяцев. Любые социальные выплаты тоже привязываются к справке ВПЛ», — отметил Алексей.
В частности, для получения пенсии люди должны регулярно подтверждать свою личность. Если же человек хочет отказаться от справки и получать пенсию по общим правилам, то ему в пенсионном фонде скорее всего откажут из-за отсутствия бумажного личного дела, находящегося на неподконтрольной территории.
Специалистка по правовым вопросам Агентства ООН по делам беженцев в Украине Елена Тышкевич подчеркнула, что государство должно «отвязать» получение социальных услуг от справки ВПЛ.
«Вынужденные переселенцы должны получать услуги безотносительно к справке ВПЛ, а эта справка должна быть только для сигнала власти, что есть люди, которые нуждаются в особом отношении и дополнительной помощи», — отметила Елена.
«Вынужденные переселенцы должны получать услуги безотносительно к справке ВПЛ, а эта справка должна быть только для сигнала власти, что есть люди, которые нуждаются в особом отношении и дополнительной помощи», — отметила Елена.
Почувствовать себя «своим»: советы от тех, кому удалось
Так, у вынужденных переселенцев до сих пор остается много проблем с адаптацией и удовлетворением базовых потребностей. И если этот факт радует кого-то из сторонников мнения, что в Украине для переселенцев все плохо и смысла переезжать нет, то дальше их ждет разочарование.
Большая часть вынужденных переселенцев не только смогла интегрироваться в новых для себя городах, но и стать для них полезными, развивая свои громады, открывая собственные предприятия, создавая общественные организации.
Большая часть вынужденных переселенцев не только смогла интегрироваться в новых для себя городах, но и стать для них полезными, развивая свои громады, открывая собственные предприятия, создавая общественные организации.
Елена Ольшанская, поэтесса из Луганской области. После начала войны переехала в Запорожье
Поэтесса Елена Ольшанская после начала войны переехала из Луганской области в Запорожье. Там стала волонтеркой бесплатных курсов украинского языка, начала организовывать литературные вечера, а потом издала книгу стихов «Перепрошивка». Стихи Елены — о собственном опыте, связанном с переездом. При этом Елена очень не любит, когда ее называют переселенкой или беженкой.
«Мне до сих пор дискомфортно, когда люди акцентируют внимание на этом. Такое впечатление, что у меня нет никаких достижений в жизни, а главное "достижение" — то, что я переселенка», — отметила Елена.
Она рассказала, что сравнительно легко интегрировалась в новом городе. Девушка это частично связывает с молодым возрастом, а также с тем, что почувствовала себя полезной.
«Примерно через год после переезда у меня появились друзья в новом городе. И тогда у одного моего друга случилась беда, ему нужна была помощь. И он попросил именно меня. И тогда я почувствовала, что я нужна в этом новом для меня месте. То же касается и профессиональной деятельности. Моя работа связана с преподаванием украинского языка, с организацией мероприятий, и когда я получаю такие запросы, это оказывает поддержку и ощущение нужности», — поделилась Елена.
«Мне до сих пор дискомфортно, когда люди акцентируют внимание на этом. Такое впечатление, что у меня нет никаких достижений в жизни, а главное "достижение" — то, что я переселенка», — отметила Елена.
Она рассказала, что сравнительно легко интегрировалась в новом городе. Девушка это частично связывает с молодым возрастом, а также с тем, что почувствовала себя полезной.
«Примерно через год после переезда у меня появились друзья в новом городе. И тогда у одного моего друга случилась беда, ему нужна была помощь. И он попросил именно меня. И тогда я почувствовала, что я нужна в этом новом для меня месте. То же касается и профессиональной деятельности. Моя работа связана с преподаванием украинского языка, с организацией мероприятий, и когда я получаю такие запросы, это оказывает поддержку и ощущение нужности», — поделилась Елена.
Другие вынужденные переселенцы из Горловки Евгений и Дарья (фамилия не указывается по просьбе героев) в настоящее время живут в Харьковской области и имеют собственный бизнес по изготовлению мягких игрушек.
«Когда мы переехали, некоторые общественные организации и просто обычные люди нам помогали. В частности, помогли открыть бизнес. Дети наших соседей приходили и шили игрушки. Конечно, без этой поддержки, без собственного дела было бы сложнее. Возможно, думали бы о возвращении в Горловку. Там у нас квартира, а здесь своего жилья нет. Но мы здесь прижились, платим налоги. А детям, которые нам тогда помогали, периодически делаем подарки, потому что можем себе позволить», — рассказала Дарья.
Экспертка Юлия Каплан отмечает, что в некоторых регионах еще остается популярным нарратив о том, что переселенцы ухудшают жизнь громады — из-за них дорожает жилье, на них тратятся деньги. Тогда как на самом деле переселенцы — не проблема, а выигрыш для громады.
Из-за оккупации в небольшие города и села приехали талантливые врачи, которых там никогда не было. Профессиональные специалисты начали работать и учить молодежь. Предприниматели — открывать бизнес и платить налоги. Университеты-«переселенцы» создали новые места для обучения, и кстати, тоже платят налоги на новом месте.
«И от этого местные громады только выиграли», — резюмировала Юлия.
«Когда мы переехали, некоторые общественные организации и просто обычные люди нам помогали. В частности, помогли открыть бизнес. Дети наших соседей приходили и шили игрушки. Конечно, без этой поддержки, без собственного дела было бы сложнее. Возможно, думали бы о возвращении в Горловку. Там у нас квартира, а здесь своего жилья нет. Но мы здесь прижились, платим налоги. А детям, которые нам тогда помогали, периодически делаем подарки, потому что можем себе позволить», — рассказала Дарья.
Экспертка Юлия Каплан отмечает, что в некоторых регионах еще остается популярным нарратив о том, что переселенцы ухудшают жизнь громады — из-за них дорожает жилье, на них тратятся деньги. Тогда как на самом деле переселенцы — не проблема, а выигрыш для громады.
Из-за оккупации в небольшие города и села приехали талантливые врачи, которых там никогда не было. Профессиональные специалисты начали работать и учить молодежь. Предприниматели — открывать бизнес и платить налоги. Университеты-«переселенцы» создали новые места для обучения, и кстати, тоже платят налоги на новом месте.
«И от этого местные громады только выиграли», — резюмировала Юлия.
Проєкт реалізується онлайн-виданням "Східний Варіант" за фінансової підтримки Міністерства закордонних справ Чеської Республіки в рамках Transition Promotion Program. Погляди, викладені у цьому матеріалі, належать авторам і не відображають офіційну позицію МЗС Чеської Республіки.
Подписывайтесь на Телеграм-канал Восточного варианта
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
27456
1
