"Мы вынуждены уходить в подполье, как при СССР". Протестантский священник рассказал о притеснениях в ЛДНР
Протестантский священник Сергей Косяк, побывавший в плену у боевиков ДНР и выехавший из Донецка из-за преследований, пообщался с главным редактором "Восточного Варианта" и рассказал о притеснениях протестантских церквей на неподконтрольной территории. По его словам, протестанты в ОРДЛО живут в атмосфере террора, подвергаются гонениям и вынуждены уходить в подполье.
- В каких отношениях боевики ЛДНР с протестантами сейчас?
- Сложно сказать, что там есть какие-то взаимоотношения. Там есть диктатура, и есть те, кто ее слушает, либо не слушает. Нужно понимать, что ситуации в ДНР и ЛНР - это совершенно разные ситуации. Там совершенно разные подходы к религиозным вопросам. Пока в ЛНР был Плотницкий, к протестантским церквям там было более-менее лояльное отношение, так как сам Плотницкий являлся бывшим служителем протестантской церкви пятидесятников. Он был дьяконом в свое время, и поэтому блокировал программу по блокированию протестантского движения. А надо понимать, что под кураторством Кремля есть четкая стратегия по задавливанию протестантского движения на оккупированных территориях. Это их государственная программа - уничтожение любого церковного движения, кроме православия московского патриархата. Но они не могут сейчас действовать так агрессивно и открыто, как в 2014-2015 годах. Тогда все решалось путем автомата. Они просто приходили и забирали храмы, не особенно объясняя причины. Им просто так хотелось. А сейчас они начинают играть в определенный вид государственности. У них есть структуры, как в любом государстве, есть управления по делам религии, спорту, министерство образования и т. д. Они скопировали модель государства, придумывают законы - играют в демократию. И начали придумывать такие законы, которые дискриминируют протестантское движение.
- Что это за законы?
- Они приняли законы «о свободе вероисповедания», которые обязали церкви регистрироваться. Когда приняли этот закон, все религиозные организации бросились подавать заявки на получение регистрации, так как им заявили, что ко всем, кто не будет зарегистрирован, будут применены меры, репрессии. Но при этом из 230 поданных заявок были зарегистрированы лишь около 10. После этого все церкви протестантского направления стали вне закона по их законам. А кроме того, они получили списки лидеров и активных прихожан этих церквей. И с тех пор как люди подали эти заявки и по сей день на них оказывают давление, опрашивают, к ним приходят сотрудники. МГБ, опрашивают коллег, соседей. Людей там вогнали в панический страх. Один пастор недавно рассказывал мне, что все время боится, ему кажется, что за ним следят. Протестантских верующих запугали, и они постоянно находятся в состоянии стресса. Служителей регулярно арестовывают, преследуют церкви, которые не прошли регистрацию, но все равно продолжают собираться и проводить богослужения.
- Фактически люди вынуждены уходить в подполье?
- Да, в ЛНР протестантские церкви уходят в подполье. Другого выхода у них просто нет. В ДНР немного другая ситуация. Она тоже имеет субъективный характер. Если в ЛНР одно время Плотницкий прикрывал протестантов и не давал распространиться массовым репрессиям, потому что сам симпатизировал этим церквям, то в Донецке сейчас в структуру, которая занимается религиозной составляющей в ДНР, входит лояльный человек, который непосредственно за это отвечает и имеет лояльность к протестантским церквям. И поэтому в Донецке практически 90% организаций, которые подали заявки, получили регистрацию.
- Тем не менее, в Донецке тоже есть случаи, когда захватывали помещения и имущество протестантских церквей. В частности был захвачен Донецкий Христианский Университет. По какому принципу выбирают, кого преследовать, а кого нет?
- Это государственная политика ЛДНР - вытеснить протестантскую религиозную составляющую с этих территорий, или настолько загнать их в подполье, чтобы они не поднимали голову. Кроме того, речь банально идет о деньгах. Если они видят, что у церкви есть здание, что церковь ведет гуманитарную работу, а суть протестантских церквей как раз в том, чтобы заниматься благотворительностью, то понимают, что у церкви есть деньги. А откуда деньги? Люди там живут сейчас в нищете, население имеет копейки, на которые церкви содержать почти не реально. Следовательно, раз есть деньги - есть какие-то доноры. Значит, американцы деньги дают. А если американцы, то все - ты автоматически стал шпионом. И деньгами нужно поделиться. Например, в Макеевке захватили семейный центр пастора Мосийчука и сделали из него ЗАГС. Там в основе лежал чистый финансовый интерес. Потому что увидели, что Мосийчук занимается благотворительностью, кормит людей. С ним пришли, пару раз побеседовали. А когда поняли, что на уступки он не идет, не нашли ничего лучше, чем забрать помещение. Под какими-то смехотворными основаниями.
Здания ДХУ сделали базой для боевиков. Там идеальное место - столовые, общежития, которые переделали под казармы. Разместили там три роты.
- Есть ли статистика по захвату церквей?
- Есть разница, когда идет захват церкви, а когда идет разгон собрания. Бывает, что они просто забирают здания, как это произошло с семейным центром в Макеевке, реабилитационным центром «Скала спасения» и многочисленными храмами. В 2014-2015 они просто приходили с автоматами и отжимали, а после 2016 года стали принимать «законы», на основании которых якобы «имеют право» это делать. Это одна статистика. А бывает, что они приходят, разгоняют собрание и просто опечатывают здание. Это уже немного другая статистика.
Все возвращается к реалиям СССР. Это один к одному. Верующих гнали, они собирались по домам, приходили их переписывали, штрафовали, судили. В ЛНР ввели первичный штраф за незаконное проведение богослужения - 10 тысяч рублей. А если попадаются второй раз - то штраф 200 тысяч рублей. Бьют по карману. Если и после этого продолжают собираться, то подбрасывают экстремистскую литературу и оружие. И арестовывают. Знакомому пастору подбросили литературу свидетелей Иеговы - журнал «Сторожевая башня». У них это считается экстремистской литературой. И сказали этому пастору, что поменяют ему статью с административной на уголовную, будут судить за создание экстремистской организации. То же самое делали в СССР. Один к одному. Вешали на них статью «разрушение советского строя».
Однозначно видно, что это государственная стратегия России. Они понимают, что протестанты - свободолюбивая, неконтролируемая структура, которая должна быть уничтожена. Протестантские верующие постоянно находятся в страхе, каждый думает, что он может быть следующим. Боятся даже разговаривать по телефону.
- В 2014 году Украину шокировала история убийства четырех протестантов в Славянске, которых казнили боевики Стрелкова-Гиркина. Известны ли подробности этого убийства?
- Их взяли на Троицу, после праздничного богослужения. Это были два сына пастора и двое дьяконов. Их забрали боевики, увезли на их автомобиле. Обвинили их в помощи украинской армии, но на самом деле в Славянске не было церквей, которые встали бы на чью-то сторону, церковь оставалась вне политики. В основе там было вымогательство денег. Церковь в Славянске была очень богатая, пастор детей которого забрали, имеет крупное предприятие по изготовлению мебели. У него на тот момент было 600 сотрудников на фабрике. Это был богатый человек, и они просили у него сначала выкуп в 30 тыс долларов, потом в 100 тысяч. Просили выкуп, когда братья уже были мертвы. Убивали их жестко. Перед смертью они молились и пели псалмы. Убили просто из зависти, потому что были богатые люди. И убивали местные, не россияне. Те, кто видел, как они живут и завидовали. Убили из-за религиозной нетерпимости и неприязни.
- Почему люди не уезжают, если там так опасно?
- Многие верующие воспринимают эти гонения как страдания за Христа. Поэтому протестантские церкви остаются и служат. Гонения - один из элементов христианской веры, потому что Христос говорил: меня гнали и вас будут гнать. Люди боятся, переживают, но остаются, хотя некоторые не выдерживают и уезжают.
Смотрите также видеоверсию интервью с Сергеем Косяком.
Беседовал Денис Казанский